Демид обнимает дочурку, целует ее, она подставляет пухлые щечки, обнимает папу и гладит ладошкой по щетине.
Любит его безмерно.
Я люблю смотреть за тем, как Демид милуется с дочкой. Он хороший отец, правда.
Но сегодня я наблюдаю за идиллией, чувствуя, как в груди набухает гноем заноза ревности: с Максом Демид ведет себя так же? Он балует его? Целует? Наградил ли милым домашним прозвищем?
А Лена?
Она где в этот момент находится? Наблюдает за играми со счастливой улыбкой или сгорает от зависти и ненависти, что у нас с Демидом семья, а она — за бортом.
подходит ли она обнять Демида так же, как я, чтобы словить поцелуй в момент, когда он обнимает дочурку.
Я всегда так делаю.
Но сегодня стою там же, где и была. Ноги словно к полу приросли.
Демид оборачивается, ища мой взгляд.
Недоуменно дергает бровью.
Извини, мне нечем тебя сегодня порадовать. Я не могу делать вид, будто ничего не произошло.
— Ужинать будешь?
— Обязательно. Голоден, как волк. А вы?
— Мы уже поужинали, — отвечаю скупо.
— Соня, — зовет Демид. — Ты так и будешь дуться или мы поговорим, как взрослые?
— Я погрею тебе ужин, — ухожу под благовидным предлогом.
— Составишь мне компанию? — пытается задержать меня муж.
— У меня там сушилка белья не разобрана и…
Пытаюсь придумать что-то еще, слышится трель телефонного звонка.
— Звонят. Я отвечу.
Даже если это какой-то беспощадный спам, я выслушаю с удовольствием!
Но это не спам.
Звонит мой родной папа.
Глава 12
Она
Ситуация с отцом в нашей всегда всегда была сложной. Родители развелись, когда я была во втором классе.
Семья раскололась. Мое сердце было разбито.
Развод был болезненным, скандальным. До сих пор не выношу громкие ссоры и битую посуду.
Все разговоры заканчивались истериками, мама любила бить посуду и кидать ее в отца, который решил из семьи уйти.
Как-то я прошмыгнуть быстро хотела в туалет, очень-очень сильно приспичило, когда мама кинула в отца тарелку, тот увернулся, и тарелка разбилась об мою голову.
Ссора затихла: меня повезли в больницу, зашивать рассеченную кожу.
Но потом, когда мы вернулись домой, родители продолжили перебранку тихо-тихо и грызлись, как собаки…
А потом утром стало тихо.
Отец не стал дожидаться развода, собрал вещи в сумку и ушел.
Ушел к другой женщине.
По словам мамы, она была та еще курва, шлюха, подстилка вокзальная…
Как мама материла новую женщину, боже!
После развода родители долго не могли договориться, когда папа будет забирать меня к себе.
Мама то отказывалась, то соглашалась. Требовала, чтобы отец забирал меня на все выходные, а потом могла взять меня и уехать к своим родственникам, в деревню, на те самые выходные.
Без предупреждения!
Отцу хватило терпения пережить все эту нервотрепку.
Потом начался второй период: мама усердно настраивала меня против отца, запугивала, что его новая женщина будет меня ненавидеть, обижать всячески.
Впервые в гостях у отца с его новой женщиной я была так напугана, что совсем ничего не пила и не ела…
Отец внимательно относился ко мне, всячески поддерживал, но не наседал. И не было ничего ужасного в ее новой жене, она была милая, улыбчивая, вкусно готовила.
Я боялась хвалить ее стряпню или просто говорить, что я неплохо провела время с отцом. Мама расценивала это как предательство и могла потом целыми днями со мной не разговаривать. Она любила меня наказывать молчанием и демонстративно не садилась за стол, после того, как я однажды похвалила пирог новой жены папы. Потом мама наготовила рыбный суп из томатной кильки, которую я не ела совсем. Она была мне противна, до рвотного рефлекса.
— Что сидишь, в тарелку любуешься? Ешь, что дают! А не нравится, так к папаше сходи, пусть тебе там пирогов наготовят и в попу поцелуют! — бранилась мама, отравленная ревностью. — Не хочешь есть, ходи голодная! — и не давала карманные деньги на еду в школе.
До сих пор помню тот ужасный суп, который я есть не могла. Он стоял то на плите, то в холодильнике так долго, что покрылся шапкой пены, и только потом мама выплеснула его в унитаз.
— Продукты на тебя только перевожу! Все в унитаз сливается. Твой папаша и так крошечные алименты платит, так мы их еще и разбазариваем!
Потом мама под предлогом того, что я капризно ничего есть не хочу, требовала от отца больше алиментов…
Конфликтовали родители, но на линии огня была я.