Но что мне нравится — он не задаёт лишних вопросов. Обещает подумать и скинуть, кому доверяет. Полагаю, имя того, кто вёл развод Лизы, мне не назовут. Мужская гордость не знает границ.
Улыбаюсь этому, прощаюсь. А через секунду телефон снова оживает. Ильяс словно почувствовал, что я ищу подстраховку.
— Ты дома? — спрашивает сразу. По голосу слышу, что он зол. — Включи выпуск "Новости+", там сейчас интервью твоего муженька. Перемотай на начало.
— Эм… Ладно, — включаю телевизор, который подключён к интернету. — Он заявил о нашем разводе?
— Я тебе говорю только потому, что обещал держать в курсе всего. Ни с кем не разговаривай, ничего не делай, я сейчас разворачиваюсь и еду к тебе.
Мой муж на экране выглядит счастливым, довольным собой. В сером костюме, который я выбирала ему.
Перематываю запись в начало, а потом пропускаю рабочие моменты. Фирма, новый рынок, бла-бла-бла.
И застываю, когда разговор заходит о семье.
— К сожалению, всё не так радостно, — улыбка мужа дрогнула. Боже, как хочется стукнуть его! — Сейчас у нас с женой напряжённые отношения.
— Почему же? — ведущая подаётся вперёд, почуяв скандальную тему. — Вы разводитесь?
— Мы обдумываем эту возможность. Сможем ли мы простить друг друга или проще отпустить друг друга.
— Простить? За что же?
— Наверное, моей вины в этом больше. Я слишком мало времени уделял жене, погрузился в мой проект. Поэтому она захотела найти утешение в объятиях другого.
Я сжимаю пульт в руке, пластик трещит от давления. Кровь шумит в голове, слова мужа расплываются.
Он ещё что-то говорит.
Добивает.
Втаптывает меня в грязь.
— Он… — заикаюсь, вспоминаю, что Ильяс всё ещё на линии. — Он только что на всю страну назвал меня гулящей?
— Видимо, понял, что просто так ребёнка суд не оставит с ним.
— А теперь… Теперь оставят с ним?!
— Теперь не оставят, — успокаивает меня мужчина. Я почему-то верю. — Теперь я подам иск о клевете. Он сам себя подставляет.
Ильяс обещает вернуться быстро. А всё, чем я занимаюсь в ожидании — представляю самые жёсткие варианты расправы над мужем.
Вот он едет по горной дороге, а тормоза не работают…
Или случайно кирпич падает на голову. Два. Лучше миллион!
Или…
В дверь звонят, и я несусь, едва не спотыкаясь о ковёр. Проверяю через глазок, что это действительно Ильяс.
— Ты быстро, — я впускаю мужчину. — Просто признай, что сидел под домом и ждал удачного случая.
— Именно, Аля. Безумно соскучился по твоему храпу, без него я не сплю.
— Я не храплю!
Мужчина лишь пожимает плечами, уворачивается от брошенной в него подушки. Устраивается на кухне, достаёт ноутбук. Показывает мне текст иска.
— Когда ты успел его написать? — смотрю с подозрением. — И интервью посмотреть?
— В этом прелесть быть боссом, — Ильяс напускает на себя важный вид. — Можно пофилонить, пока остальные работают. С утра подадим.
— Угу. Но это ведь… Не провал дела, да? Не решит заранее исход?
— Нет. Это интервью — глупость. Такое впечатление, что твой муж спешит. У него ни внятных поступков, ни стратегии. Он просто делает то, что приходит в голову.
— Это не похоже на Булата. Он всегда собран и планирует наперёд.
— Сама подумай, Аль. Ты с ним жила, не я.
Но я всё равно не понимаю. Ильяс прав, да, а вот причин я найти не могу. Потому что Булат словно другим человеком стал.
То говорил, что любовница остаётся.
То уговаривал меня вернуться, обещал исправиться.
То оболгал перед всеми.
— Он пытается повысить ставки, — объясняет Ильяс, когда молчание затягивается. — Мол, если сейчас не сдашься — будет ещё хуже. Рискует сам, но пытается сломать тебя.
— Сдамся? Как после такого вообще можно вернуться?! Он же сам всё сделал, чтобы наш брак закончился.
— Для общественности он будет святым. Простил жену, попытался оправдать.
— Мудак.
Я кусаю губу, стараюсь справиться с приступом злости. Будь здесь муж — я бы в него что-то швырнуло. Желательно острое. И тяжёлое.
Можно ведь потом оправдаться состоянием аффекта, правда?
Вспоминаю обрывки разговора мужчин.
— Так ты знаком с Булатом? — спрашиваю то, что волновало. — Вы пересекались?
— Мой отец. Я не он, Аля. Я не лезу в дела отца и почти с ним не общаюсь. Тем более, у меня теперь личный мотив раздавить Усманова.
— В плане?
— Ну, — зловеще усмехается Ильяс. — Он решил задеть мою репутацию, как будто я бы стал спать с замужней. Или с клиенткой. Тем более, с замужней клиенткой.