Я не понимаю мужа. Совершенно. Вряд ли когда-то пойму. Моя беременность была случайностью, ладно. Так случилось, Булат попытался взять ответственность.
Только почему муж хотел второго ребёнка? Если его настолько раздражал шум и бардак?
— Молодец, — хвалит Ильяс, выставляя ладонь. — Давай пять.
— Нет. Пусти.
Сын вспоминает, что вроде как должен держаться холодно. Забирает у продавца выигранный брелок. Со скрипом, но сын благодарит за то, что ему помогли.
В целом, свидание проходит идеально. Мы гуляем, много говорим. Я не знаю, насколько это можно назвать свиданием, учитывая, что нас трое.
Но мне очень нравится.
Поэтому, когда Ильяс предлагает повторить, я с радостью соглашаюсь.
— Тогда на выходных? — уточняет, отвозя нас домой. — Дни будут загруженными, мне и сейчас нужно в офис вернуться. Тебя не украдут за это время.
— Не знаю, вдруг кого-то не пугает срок за похищение? — поддеваю, широко усмехаюсь. — Но, Ильяс, тебе не стоило откладывать дела. Если ты был занят, то мог просто перенести наше свидание. Ты не должен жертвовать…
— Не должен. Но я хотел. И со своим офисом я как-то разберусь.
Меня безумно подкупает эта уверенность. Ильяс сжимает мою ладонь в своей. И сын, сопящий в детском кресле, совершенно не против.
Мужчина поглаживает пальцами мою кожу, у меня мурашки появляются. Сердце постепенно наращивает свой темп.
Мы подъезжаем к моему подъезду, но не спешим прощаться. Ильяс отстёгивает ремень безопасности, оборачивается назад.
— Смотри.
Я наклоняюсь ближе к мужчине, желая понять, что там происходит. Иля просто спит. Что не так?
Но стоит глянуть на Карзаева, как тот наклоняется ко мне. Ловит мои губы в плен. Я ведусь на такую детскую уловку.
Мужчина нападает без шанса на спасения. Настойчиво целует, заставляя внутри вспыхивать огоньки желания
— Это обман, — шепчу, сама вжимаюсь в его губы. — Мошенничество.
— А ещё нападение, — поддакивает Карзаев, коротко целует. — И соблазнение.
— Ох. Соблазнение?
— Именно.
Ладонь мужчины опускается на моё колено. Скользит чуть выше, а бёдра сводит спазмами. Кожа немеет.
Чем дольше меня целует Ильяс, тем больше мне этого хочется. Как маленькая вредная зависимость.
Но очень приятная.
У меня голова кружится. Мужчина издаёт тихое рычание, когда я упираясь в его бедро ладошкой. Напрягается.
— Надо заканчивать, — произносит он, но лишь зарывается пальцами в мои волосы. — Иначе я никуда не уеду. А ты не сбежишь.
— Надо, — соглашаюсь, в голове звенит от окутавших чувств. — Ага.
— Ага.
Ильяс первым берёт себя в руки. Отстраняется. Я выбираюсь на улицу, холодный воздух немного помогает прийти в себя.
Мужчина забирает детское креселко вместе со спящим Илей. Помогает занести всё домой. И это оказывается опасной территорией.
Напряжение тут же падает на плечи, атмосфера становится тяжёлой. Предвкушающей.
Я перекладываю сына в кроватку, снимаю с него ботинки и кофточку. Только это помогает отвлечься.
Но стоит выйти в коридор, как мою кожу охватывает пламенем. Ильяс ещё не уехал. Воздух аж плывёт от искр между нами. Одно движение — и всё полетит к чертям.
— Я пойду, — сообщает мужчина, прочистив горло. — Если что — звони мне сразу.
— Хорошо. Если будут проблемы, то я сразу тебе сообщу, — обещаю.
— Ты и без проблем звони.
— Договорились.
Я не рискую двигаться. Превращаюсь в натянутую струну. Впервые в жизни ощущаю что-то подобное.
Чтобы настолько тянуло к мужчине, которого ещё недавно я совсем не знала.
Кажется…
Если в эту секунду кто-то из нас сделает лишнее движение…
То никуда Ильяс не уедет.
Глава 29
Ильяс всё-таки уезжает. Я считаю, что это правильно. Не нужно нам спешить. Наверное.
Потому что стоит мужчине выйти за дверь, как в голове сразу поселяются мелкие «а если бы».
Как бы всё было? Что именно произошло бы?
Я никогда не считала себя слишком ветреной. Но с Ильясом хотелось отключить любые тормозные пути. Полностью довериться.
Удивительно. Доверять мужчине казалось чем-то естественным. Правильным. То, что на инстинктах заложено.
Оборачиваться на громкий звук. Жмурится от яркого света. Доверять Карзаеву так, словно знаю его всю жизнь.
Я весь вечер улыбаюсь. А потом…
Я забираюсь на почту и визжу. Едва по дивану не скачу. Ладно, именно это я делаю.
Радостно визжу и прыгаю едва не до потолка.
— Мама! — Иля прибегает на звук, косится на меня. — Тут мышка, ты испугалась?