Выбрать главу

Но на самом деле меня зовут Кин.

Я помню, как ужасно было жить заключенным в металлическую оболочку. Видеть мир сквозь кроваво-красное стекло. Держаться особняком и думать о том, будет ли что-нибудь еще в этой жизни. И даже сейчас, здесь, в последнем оплоте диких лесов Шимы, я чувствую, как песьеголовые окружают меня, слышу шепот мехабака в голове, ощущаю фантомный вес «кожи» на спине и костях. И часть меня скучает по ней так сильно, что у меня ноет в груди. Я помню ту ночь, когда узнал правду о себе – будущее предстало передо мной в Палате Дыма. Я помню, как закутанные в черное инквизиторы пришли за мной по-кошачьи тихо и сказали, что мне пора посмотреть на Мое Предназначение. И даже когда крики тех братьев, которые не смогли пробудиться, эхом отдавались в моей голове, я не чувствовал страха. Я сжал кулаки, подумал об отце и поклялся, что сделаю всё, чтобы он мною гордился. Я обязательно пробужусь.

В тринадцать лет они называют тебя мужчиной.

Я никогда не видел, как солнце целует горизонт, опускаясь за край света и зажигая небо. Никогда не чувствовал нежных прикосновений ночного ветра на лице. Никогда не знал, что значит быть своим или предавать. Смириться или противостоять. Любить или терять.

Но я знал, кем я был. Я знал, кем должен был стать.

Кожа была прочной.

Плоть была слабой.

Удивительно, насколько слеп был тот мальчик.

1

Девушка, которую боятся все гильдийцы

Три боевых корабля Гильдии с грохотом неслись по кроваво-красному небу с ловкостью жирных пьяниц, устремившихся к уборной. Это были огромные боевые суда серии «Броненосец», самые тяжелые дредноуты, построенные на верфях Мидленда. Воздушные шары цвета пламени, башни с сюрикеномётами, подпирающие оболочку шара и извергающие черный выхлоп в опиатные небеса.

Флагман, возглавлявший это трио, был длиной в сто футов. На корме полоскались на ветру три красных стяга, расшитых цветами лотоса. Название судна вывели широким жирным шрифтом на носу – как предупреждение любому глупцу, который решит встать на пути.

«НЕНАСЫТНАЯ БОГИНЯ ИДЗАНАМИ».

Если брат Дзюбэй и дрожал от страха, что ему приходится служить на корабле, названном в честь неуемных аппетитов Матери Тьмы, он хорошо это скрывал. Он стоял на корме, и ему было тепло в латунной оболочке атмоскафандра, несмотря на ледяной ветер. Он старался утихомирить бабочек, метавшихся в животе, успокоить колотящееся сердце, повторяя мантру «Кожа сильна, плоть слаба, кожа сильна, плоть слаба» и пытаясь сохранить равновесие. И всё же, как ни старался, он не мог сдержать недовольство, звенящее в его голове.

Капитан флотилии стоял у перил, внимательно оглядывая горы Йиши, раскинувшиеся внизу. Его атмоскафандр украшали изысканные латунные элементы и поршни с тиснением серо-стальной филигранью. На груди у него щелкнул и звякнул мехабак – счетное устройство с шариками и вакуумными трубками, поющее безумную песню заводных насекомых. С наплечников капитана свисала дюжина высушенных тигровых хвостов. Ходили слухи, что их ему подарил великий флотмейстер Капитула Торы – сам Старый Киоши.

Звали капитана Монтаро, хотя экипаж предпочитал называть его Бичом гайдзинов. Он был ветераном войны по вторжению в Морчебу, командовал флотом Гильдии, поддерживавшим наземные войска сёгуната в борьбе с круглоглазыми варварами на Восточном море. Но после убийства Сёгуна фронт развалился, Капитул Кигена отозвал капитана и отправил его выслеживать нового врага на берегах Шимы. Брат Дзюбэй был страшно горд, что из всех недавно Пробудившихся сятей Кигена, Второй Бутон Кенсай выбрал именно его в качестве нового помощника Бича.

– Вам что-нибудь нужно, капитан? – Дзюбэй стоял за спиной Бича на почтительном расстоянии, опустив глаза.

– Всего лишь учуять нашу добычу, – в потрескивающем жужжании голоса капитана слышалось слабое раздражение. – Все остальное эта слабая плоть переживет. – Он щелкнул тумблером на запястье и произнес в передатчик: – Видно там что-нибудь, сятей Масаки?

– Никакого движения, капитан, – ответ наблюдателя был едва слышен, несмотря на то, что он находился всего лишь в тридцати футах над ними. – Эти лесные дебри так густы, что нам не пробиться сквозь них даже с телескопными системами.