Гарри была неприятна даже мысль об однополых отношениях. Хотя он знал о союзе близнецов Уизли, который в их семье воспринимали довольно спокойно. Правда, они давно жили отдельно и самостоятельно. И собственно, никто их за руку специально не ловил. Но свои отношения, с другой стороны, братья не очень и скрывали.
Гарри не слишком любил из-за этого приходить к ним двоим в гости. Такие посещения всегда вгоняли его в смущение и смешили самих братьев. Они считали своим долгом внести лепту в его сексуальное просвещение, что ему было неудобно и неприятно. Все же он уже не был подростком.
Да, если честно говорить, он не слишком любил посещать и Нору. Незаметно у него появилось стойкое ощущение, что его немного – как бы сказать... используют, что ли. Каждое посещение неминуемо заводился разговор о необходимом ремонте, хотя, сколько бы денег ни выписывал Гарри, изменений он никаких не видел, а когда напрямую сказал об этом Джинни, то она устроила грандиозную истерику. И он, как обычно, махнул рукой. Собственно, Джейми там не так уж и часто бывал. Гарри старался сам заниматься с сыном все свободное время, ему это было приятно, как и Джейми.
Воскресная прогулка на сей раз была решительно испорчена ворчанием Джинни. Подобное происходило не впервые. Гарри старался не обращать на жену особого внимания и полностью сосредоточиться на сыне, чему тот был очень рад. Они беседовали, ели мороженое, сладкие пончики и гуляли. Наконец Джинни его так достала, что он дал ей «магазинную» кредитную карточку и, к ее удовольствию, отправил на все четыре стороны. Она вздохнула с облегчением и предвкушением, а Гарри понял, что остаток месяца они будут питаться продуктами из его аврорского пайка. Джинни, конечно, не помешает, ей можно немного похудеть, но вот Джейми… Ему не хотелось, чтобы сын не получал, например, фрукты, которые необходимы ребенку.
Хорошо, что Кингсли в свое время осенила идея, что аврор всегда должен быть сыт, и он придумал этот паек, который выдавали в аврорате два раза в неделю. Его обычно брали те, кто не успевал закупить продукты после рейдов, но и частенько таким, как он, приходилось этим пользоваться, наравне с холостяками, которые умудрялись все продуть в карты или просто пропить, как Рон. Для одного этих продуктов было более чем достаточно, а вот для семейного… Но, тем не менее, это было хорошее подспорье, особенно когда знаешь, что неугомонная супруга не только не оставит ничего на карточке, но еще и умудрится в долг залезть.
Он понимал, что Джинни пытается восполнить все те годы, когда она была весьма ограничена в средствах, но ему казалось, что пора бы этим переболеть. Их скандалы по поводу состояния в Гринготтсе уже, к счастью, остались позади, потому что он просто опустошил один из сейфов, попытавшись начать свое дело, а про другие жестко предупредил, что они принадлежат его детям и роду и неприкосновенны, после чего заблокировал их.
Он за это время много что пробовал освоить, но так и остался работать аврором, без особых перспектив на повышение. Да ему и не особо хотелось. Когда он попытался начать свое дело... с Джинни это оказалось невозможным. Первый раз пришлось все распродать, когда она сообщила, что ждет ребенка. Им срочно потребовалось семейное гнездо, а дом Блэков на Гриммо Джинни не устраивал. Гарри не стал возражать, хотя и не был согласен, он уже свыкся со старинным строением, к тому же там был сделан большой капитальный ремонт. И сейчас он порой отдыхал там от своей благоверной. Кстати, Джейми там тоже нравилось.
Затем Гарри еще раз попробовал начать свое дело, но тут Джинни стукнуло, что ей срочно нужно съездить на курорт – поправить здоровье, и ему опять пришлось изъять деньги из оборота, чтобы отправить ее на этот курорт, потому что на одном из приемов, как обычно Паркинсон – и кто ее вечно за язык тянет? – сообщила, что прекрасно отдохнула в Испании. И Джин не терпелось похвастаться, что она тоже там была. Гарри в это время был в Лондоне с годовалым Джейми, но они неплохо справлялись в своей маленькой мужской компании.
Нет, Гарри не осуждал жену, ему всегда казалось, что Паркинсон специально заводит Джинни. Панси так и не вышла замуж, хотя с нее и ее семьи были сняты все обвинения, и даже выплачена немалая компенсация. Но война прошлась по ней своими коваными сапогами, Панси не повезло – она попала под несколько серьезных аврорских проклятий во время одного из рейдов, ее еле спасли после этого. Рейд, кстати, оказался «пустым». В имении Паркинсонов не то что ПСов, даже ни одного темного артефакта не нашли, но вот Панси серьезно покалечили. Что именно произошло, Гарри в подробностях не знал, заседание Визенгамота, как водится, было закрытым, свои ошибки аврорат на люди никогда не выносил, но магический суд признал вину проводивших рейд авроров.
Семья Панси, насколько Гарри знал, немало потратила на ее лечение, но пока без толку. У Паркинсон оказалась почти полностью заблокирована магия, хотя и не исчезла, но хуже всего то, что она теперь не могла иметь детей, что сразу лишило ее возможности достойно выйти замуж. Чистокровным нужны были наследники, а за кого-то ниже себя по статусу девушка идти не хотела.
Гарри с улыбкой наблюдал, как Джейми азартно размазывает мороженое по креманке, когда к нему подошел Снейп.
— Поттер.
— Мистер Снейп. Рад вас видеть, — Гарри поздоровался на автомате, возвращая взгляд к сыну.
— Ваш сын?
— Да. Джеймс.
Снейп усмехнулся, но не выказал другой реакции на это имя.
— Воскресная прогулка?
— Да, сэр. Семейная традиция.
— Откажитесь от завтрашнего рейда, Поттер. Заболейте. Всего доброго, приятно провести вам время, – и он ушел, оставив Гарри с широко распахнутыми глазами. Как следовало понимать эти слова? Он ведь знает, что Гарри никогда не бросит друзей, уйдя от опасности.
Но предупреждение Снейпа не стоило игнорировать. Довольно узкий круг магов знал, кем являлся бывший хогвартский учитель. Его судили вместе с Драко по выдвинутому Гарри обвинению в убийстве Дамблдора. Но полностью оправдали обоих.
К удивлению Гарри, на закрытом заседании Визенгомота, где они дали магическую клятву о неразглашении информации, неожиданно выяснилось, что Снейп – агент светлой стороны в стане Волдеморта, как и Драко. А Люциус давно работает на министерство. Что автоматически накладывало на обоих темных магов статус чуть ли ни дипломатической неприкосновенности. Впрочем, у старшего Малфоя она и так была. К ярости Гарри, убийство директора было совершено по прямому магическому приказу Дамблдора, у Снейпа просто не было выбора.
Гарри потом был вынужден принести обоим свои извинения. На что Снейп приподнял бровь и буркнул: «Не стоит», а Драко Малфой просто скривил губы и двусмысленно протянул: «Поттер, ты дура-а-ак…»
После заседания Снейп уволился из школы и организовал свое дело, впрочем, ещё о нем упоминали как о руководителе министерского отдела по анализу и производству редких и опасных для жизни зелий. О нем всякое говорили, но обвинений никто никогда больше не выдвигал. Знали, что бесполезно. Гарри тоже до этого момента со Снейпом не пересекался, даже когда видел, только здоровался кивком и старался свернуть в сторону.
Настроение было испорчено окончательно. Гарри понимал, что Джинни не появится, пока на карточке есть хоть один кнат, а ему стоило позаботиться об экипировке на завтра. Он хотел напоследок купить сладостей для сына на оставшуюся в кармане мелочь и отправился с Джеймсом в кондитерскую лавку.
В это время из ниши на противоположной стороне улицы вышел никто иной, как Люциус Малфой. К нему через несколько мгновений присоединился Снейп.
— Ты сказал ему?
- Да, непременно. Теперь он точно там будет.
- А если нет?
- Люциус, я знаю нашего гриффиндорца… достаточно хорошо.
Заместитель министра удовлетворенно кивнул.
- Значит, все идет по плану.
В лавке Гарри неожиданно увидел Паркинсон, о которой только что вспоминал. Девушка смешно сморщила хорошенький курносый носик.