Сергей Самаров
Предатель жребий не бросает
ЧАСТЬ I
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1
Жители, слегка испуганные и ничего не понимающие, собирались вдали. Обсуждали что-то громко, друг у друга о чем-то спрашивали, хотя больше других никто и не знал, и мог только предполагать, что произошло, но близко к кварталу, чтобы принести новости остальным, ни один из жителей не подходил, хотя оцепления, вопреки обыкновению, пока выставлено не было. Причина отсутствия оцепления проста – некому было в оцепление встать… Однако и без оцепления желающих получить случайную, а то и не случайную пулю не находилось. По этой же весомой причине жители заперли дома всегда любопытных детей…
Бой, вопреки ожиданиям, затянулся, вызывая еще большее общее недоумение… И автоматные очереди уже не стали такими активными, похожими на одну бесконечную и слегка рваную… Только время от времени вспыхивала активность, потом снова гасла, и непонятно было, что происходит и был ли какой-то результат от предыдущей вспышки…
Слишком мало было в поселке Железнодорожный собственных сил, чтобы сразу справиться с обнаруженной бандой и ликвидировать ее до того, как бандиты сориентируются, чтобы организовать и оказать правильное сопротивление. Больших сил здесь не держали, потому что место считалось всегда спокойным. А бандитов и обнаружили-то совершенно случайно. Два человека ехали на стареньком, со всех сторон помятом «Форде Сьера», и ментовскому старшему лейтенанту Сулейманову, только что вышедшему из своего «уазика», отчего-то вздумалось даже не жезлом, а рукой махнуть, желая остановить «Форд». Он уже дважды за день видел издали эту машину в поселке, не знал, кто в ней ездит, и пожелал полюбопытствовать…
В ответ, пресекая ментовскую любознательность, раздалась жесткая автоматная очередь… Всего-то с нескольких метров… Хорошо еще, что в грудь, прикрытую бронежилетом. Только накануне Сулейманов за вечерним чаем рассуждал о прочности бронежилета со своими товарищами из башкирского СОБРа, такими же командированными в Чечню, как и он.
– Не верю я в эту хреновую тяжесть… Если бы издали, когда пуля на излете, тогда ладно… И, конечно уж, не прямое попадание… Тогда, может, и спасет… А так… Только плечи к вечеру чужими становятся, словно у какого-то грузчика их позаимствовал… – Он плечами пошевелил, словно все еще ощущал на них тяжесть бронежилета. У старшего лейтенанта были очень сильные и даже мощные руки, но худоватые по сравнению с руками плечи, и не широкие, хотя и жилистые, твердые. Сидел он в безрукавной тельняшке, и разница между руками и плечами в глаза бросалась.
– А какого же шайтана тогда носишь… – добродушно усмехнулся его собеседник – кругломордый и всегда румяный майор Риза Ялаев, размешивающий сахар в кружке с чаем. – Не носи, никто на тебя насильно его не напялит… Каску же ты не носишь…
И майор легонько толкнул ногой валяющуюся на полу тяжелую каску.
Сулейманов усмехнулся и хитро сощурил узкие глаза.
– Я бы и не носил, если бы всегда в упор стреляли… Меня в прошлом году пуля по касательной задела – искры из бронежилета полетели… Обшивка подгорела… Что смеешься?… Точно… Так и было… Может, пуля какая-то особенная… Поджигательная… Подгорела обшивка…
– Из «поджига» стреляли… – сказал старший лейтенант Скобцев. – Я в детстве, помню, любил «поджиги» делать… Трубку загибаешь, в деревянную рукоятку вставляешь, делаешь перед сгибом пропил. Набиваешь серой от спичек, в пропил целую спичечную головку вставляешь… Потом коробком черканешь, и стреляет… Счастья было – полные штаны…
– Все делали… – согласился Сулейманов. – Полные штаны счастья, это ничего… Вот если бы полный бронежилет – это тяжело…
И вот на следующий уже день после такого разговора слова старшего лейтенанта сбылись. Он получил очередь в грудь, с близкого расстояния, под прямым углом, не ожидая того в расслабленности последних дней и не успев даже отпрянуть… Его отбросило на капот «уазика» – сила все-таки у пуль немереная, но бронежилет выдержал…
Старший лейтенант Сулейманов встал сразу же. Вернее, не полностью встал, а уверенно занял позицию для стрельбы с колена, одновременно вскидывая автомат из подмышки в боевое положение. Щелкнул предохранитель, лязгнул затвор – всего-то секунда, а «Форд» уже успел добраться до поворота. Сулейманов умудрился все же дать две короткие очереди, стремясь в водителя попасть и так остановить машину, но слишком торопился. В машину попал, но в водителя, кажется, нет. По крайней мере, «Форд» не остановился…
Но место за рулем, несмотря на полученный сильнейший удар в грудь, старший лейтенант занял сразу же. К счастью ментов, бандиты не додумались даже колеса прострелить – боевого и диверсионного опыта, видимо, не хватило. «Уазик» рванул с места, и два других мента – майор Ялаев и старший лейтенант Скобцев, машину так и не успевшие покинуть, тоже приготовились к стрельбе. Скобцев стал связываться по «переговорке» с отделением милиции, чтобы сообщить о случившемся. Связь была отвратительной, с треском таким, что в ушах щекотало, но сообщение передать удалось.
– Преследуйте! – поступил очень ценный совет от дежурного.
– Преследуем… – зло прозвучало в ответ.
Хорошо, что дорога в поселке была традиционная российская, иначе за «Фордом» на «уазике» было бы не угнаться. Есть, значит, польза от наших дорог, и не всегда их ругать стоит… «Форд» впереди швыряло и бросало на выбоинах, било о раздолбанный асфальт и выхлопной трубой, и защитой картера, и амортизаторами, а ментовская машина эти же выбоины преодолевала, хотя и вздрагивая всем крепким и некрасивым металлическим телом, но более легко и даже на скорости. Водитель «Форда» видел преследователей в зеркало, видел их и пассажир, который из окна высунулся и дал неприцельную автоматную очередь. «Форд» из последних сил пытался оторваться, но это не удавалось – российские дороги были на стороне ментов…
Поворот, еще один поворот… Машина скакала по выбоинам вприпрыжку, клацали зубы пассажиров, расстояние стало заметно сокращаться, но скорость снизилась. После очередного поворота менты увидели «Форд» стоящим прямо посреди дороги, но не увидели людей рядом или даже вдали – убедившись, что на машине оторваться не удастся, бандиты заскочили в какой-то из дворов.
Но дворов много, как и калиток, – попробуй угадай с ходу, в какой они ринулись…
Шум немолодого и основательно изношенного двигателя «уазика» не позволил сразу услышать лай собаки. Но автоматную очередь, оборвавшую этот лай, менты все же услышали. Обычно она звучит громче, чем собачий лай. Заскрипели тормоза. Ментов от резкого торможения бросило вперед. Но они этого, кажется, не заметили – быстро выскочили из машины, не доехав до «Форда» двадцать метров. Майор Ялаев заметил человека, местного жителя, высовывающегося из калитки соседнего двора и настойчивыми взмахами руки показывающего на другой двор, через дорогу – именно туда побежали бандиты.
Железнодорожный поселок война пощадила в сравнении с другими такими же поселками, расположенными дальше от границы с российскими областями. Здесь большинство домов были целыми, и жители за своими дворами ухаживали. И с бандитами, как правило, не сотрудничали, потому что были большей частью людьми торговыми и работящими, в отличие от воинственных горцев, не имеющих ни плодородной земли, ни работы и потому издревле промышляющих абрекским промыслом. Первая мысль, которая появилась у ментов, – бандиты хотят взять заложников… Тактика известная и, как правило, приносящая спасение. Если не всегда, то, по крайней мере, во многих случаях…
Если так, то потом дело перерастет в сложный и длительный процесс с осадой и переговорами. И лучше решить вопрос сразу, пока события не стали статичными…
Удар ногой в калитку – металлическая калитка распахивается с болезненным скрипом и леденящим душу лязгом, хотя с петель и не слетает – тяжела и добротна. Но за калиткой видно дом, и дверь в дом за высоким крыльцом, и большой замок на двери… Значит, здесь, к счастью, нет никого. Однако труп большой кавказской овчарки рядом с крыльцом показывал, что бандиты тут все же побывали.