– Не жалуюсь.
– А раз не жалуешься, то должен понимать, что ответ за свои поступки нести придется. – Давыдов нахмурился и взял воришку за шиворот, тот же стал неистово вырываться.
– Я не взял ничего! Я просто мимо проходил! – сорвался мальчишка криком. – Не докажешь!
– Сейчас я вызову своего хорошего друга, он разбирается в этих делах, послушаем, как ты запоешь тогда.
Из глаз воришки брызнули злые слезы.
– Ваня, – ахнула я, не узнавая этого мужчину. – Да как ты…
– А пока ждать его будем, в кафе зайдем. Мы с Машей, знаешь ли, проголодались после насыщенного дня, пообедать не помешает, – продолжал Давыдов. – Ты, Князева, как насчет отбивной и жареной картошечки?
Сказать я ничего не успела, да и ответ мой, как позже поняла, совсем не требовался.
Паренек громко сглотнул, Иван тут же его отпустил.
– Не дергайся, – скомандовал он. – Все равно поймаю. Голодный?
Воришка спрятал взгляд, шмыгнул носом и продолжил держать молчаливую оборону.
– Звать как? – не унимался Давыдов.
Я уж было подумала, что и слова не добьемся от мальчишки, но ошиблась.
– Саня, – пробурчал он.
– Сколько тебе лет, Саня?
– Девять, – еще более неохотно выдал несостоявшийся воришка. – Почти десять. Через два месяца.
Я прикрыла глаза.
Смотреть на оборвыша было больно. Он оказался старше моих мальчиков, а выглядел младше! Да еще и эти зубы…
Даже подумать страшно, в каких условиях Саша жил, что смена зубов нагнала его так поздно.
– Скажи-ка мне, Саня, моя тачка была первой попыткой взлома?
– Я не трогал! Ты не докажешь! – тут же вновь завопил пацан, но под строгим взглядом Давыдова сник. – Первая. Клянусь!
У меня с души словно камень упал, хотя легче от этого все равно не стало.
Если в неполных десять он уже примеряется машины вскрывать, то к четырнадцати точно будет видеть небо в клеточку.
– Мамой? – вспомнила я детство и самую страшную для меня клятву и попыталась пошутить – неудачно.
– Нет у меня мамы, не на чем и клясться, – буркнул мальчишка.
– Пойдем, покажешь, где живешь, – командный тон голоса Ивана в этот раз не произвел на нового знакомца должного впечатления, тот как жался к сетке, так и не двигался с места. – Я помочь хочу.
– Ага, щас! За тупого меня держишь? – вдруг оскалился Саша. – Знаем мы таких помощничков! Раз – и в детдом или в полицию! Я потом все равно сбегу!
И глянул с такой ненавистью, ну точно звереныш!
А у меня мурашки по спине пошли.
Страшно, когда на детском лице взрослые, больные жизнью глаза.
– Я сам был таким, как ты, – сказал Давыдов.
– Ты? – Мальчишка придирчиво оглядел мужчину с ног и до головы. – Заливаешь! Ты мажористый! За версту чую!
Мой бывший хмыкнул и повел себя совершенно неожиданно.
– Я все это уличное дерьмо с рождения хлебал и, как видишь, выплыл. Если хочешь нормально жить, а не воровать, откуда прямая дорога в малолетку, пойдем со мной, – с этими словами Иван взял меня за руку и пошел обратно к выходу на проспект.
Он просто оставил мальчишку один на один с выбором!
– Не думаю, что это была хорошая идея, – слова только-только сорвались с моих губ, как сзади послышалось:
– И чего ты предлагаешь? – это Саша уже шел за нами нога в ногу, не отставая.
Давыдов победно улыбнулся, правда к мальчишке он обернулся с такой серьезной миной, что инфаркт схлопотать можно было.
– Во-первых, отдай то, что забрал у Маши.
Я глаза выпучила, когда парень мне протянул смартфон:
– Ты это, прости, что ли, – промямлил он, пряча взгляд. – Рефлекс у меня, поганый.
«Рефлекс уличного выживания», – про себя добавила я.
– Во-вторых, если я буду что спрашивать, отвечаешь честно. Со лгунами и ворами дел не имею, усек?
– Усек, – кивнул Саша. – Что дальше?
– А дальше мы пообедаем и посмотрим фронт работ.
– Фронт чего? – нахмурился мальчишка.
– Показать, где живешь, все равно придется, – добил его Давыдов.
Саша замялся, мне даже на мгновение показалось, что он откажется от этой авантюры, но нет, мальчишка свой выбор сделал.
Давыдов не побрезговал посадить оборвыша в свою новенькую машинку, у мальчишки всю дорогу глаза блестели, словно выиграл в лотерею и получил кучу подарков на Новый год одновременно.
У кафе Иван затормозил и повернулся к Саше:
– Сколько порций брать? – спросил как у взрослого.
– Пять, – выдал парень, не моргнув и глазом.
Давыдова не было минут десять, за это время я хоть и пыталась разговорить Сашу, но он не поддавался. Не грубил, лишь смотрел волком и на контакт не шел.