— Ты… что ты сделала с Маром? — выпалил он.
— Дала шанс прожить ещё лет пятдесят.
— Но это… невозможно! — повторил он. — Я мулат, но я не дурак. То, что я увидел — это нельзя объяснить… никакими словами. Кроме как — он запнулся и уже еле слышно произнес то, о чем думал, — способностью нарушить… законы мира…
Я вздохнула. Ну, он сам всё понял, умница.
— Извини, Тайк, но он умирал. У меня не было времени на то, чтоб поберечь твою психику. К тому же, он мой друг. И ты, кажется, тоже считал меня другом…
К чести Тайка — он не начал визжать «я с такими не дружу». Парень не дурак — это точно. И — напомнила я себе — желай он и впрямь меня убить — он бы это давно сделал.
— Кто ты? — Тайк сильнее придавил дуло к моей коже. Вот же хрень.
— Я не человек — ты это хотел узнать? — с издёвкой поинтересовалась я. — Но ты можешь думать, что хочешь.
Дуло дрогнуло. Пистолет уже нагрелся и теперь неприятно скользил по моему взмокшему затылку. В кабине остро пахло мужским пСтом и горячим металлом.
— Санда, пойми меня… Я вроде как не собираюсь мочить всех, кто не подходит под звание человека… Я и сам под него не слишком-то подхожу. Но это… это…
— Продолжай. Это слишком странно, необычно?
Тайк чуть ослабил давление.
— Санда, на самом деле какой мне толк убивать тебя… ты с нами жила и вроде как ничего… Но если это то, о чём я подумал, то ты… вроде как… нечистая… и вроде как… Мара спасать не стоило, потому как он теперь тоже не человек… — он совсем затих, — Извини, если я что-то не то подумал… — пробормотал он наконец.
Я хмыкнула.
— Ну-ну.
Тайк ещё больше смутился.
— Скажешь это Мару, когда он придёт в себя — что спасать его не стоило, — на самом деле это была не очень хорошая отмазка для верующего человека… но ведь он действительно мог впилить мне и Мару по пуле в затылок ещё много часов назад?
— Я в Богов верю, — сказал Тайк, — И в КНИГУ. Хотя сама посуди, чего мне кулаками размахивать? Таким как я, тоже нигде в Мире места нет… Только страшновато мне с тобой дело иметь. Если ты и впрямь… то… что я подумал…
— Решай уж.
— Но если ты… — он запнулся, — Почему ты не у своих? — вдруг, словно набравшись храбрости это сказать, протараторил он, — Что ты делала тут, в Бмхати?
— Тайк, не сочти за оскорбление… Но подумай, пожалуйста, нужной частью своих мозгов. Мне тридцать один год, и я родилась в Семье. И прожила в Мире всю жизнь. Так по какую сторону Барьерного Хребта для меня «свои»?
— Ну… — если пассаж про «нужную часть мозгов» его и задел, он это никак не продемонстрировал.
Дуло ещё немножко дрогнуло.
Я вздохнула.
— Тайк, не валяй дурака. Давай вынесем Мара из кабины и поговорим в любой другой позиции. Его надо согреть и накормить, иначе он умрет от слабости. Он реально может умереть, Тайк. А ещё я устала сидеть в кабине и вообще устала.
— А ты меня не заколдуешь взглядом?
Боги, чему учат этих детей..?
— Я не способна к гипнозу, — терпеливо проговорила я. Тайк подумал и опустил пистолет, — И, кстати, те, кого ты имеешь ввиду — тоже. Это сказки.
Горячее дуло опять на миг скользнуло по моей шее, но потом Тайк сказал:
— Выходи.
Засунув оружие за пояс брюк, он помог мне вытащить да Луну. Вот же спаситель нации, Тень его возьми — если бы я хотела, я могла отнять его пистолет, и он бы слова не успел сказать. Но убивать Тайка мне не хотелось. Я могла это и без пистолета. Я это даже без Дара могла. Только мне вообще никого не хотелось лишать жизни. Никогда. Ну да ладно…
Мы расположились в тени и привели себя в порядок.
Тайк сходил за водой, а я тем временем укутала Мара и разобрала припасы. Что бы там не происходило между нами, правила жизни и взаимопомощи в условиях пустыни тер-карельцы соблюдали вернее, чем дышали. Мы напились, Тайк разжёг костер и согрел воды для чая. На жаре воздух над пламенем дрожал, но Мара всё ещё знобило, и он стучал зубами. Переборчик вышел у меня. Ну да ладно. Он хотя бы жив.
Приподняв голову Мару, я поила его из кружки, потом мы накрыли мобиль брезентом, а из его края устроили навес от солнца. Усталость сморила меня неожиданно и резко, и мы с Тайком заснули без капли сил.
Я проснулась ближе к вечеру, мои товарищи вовсю храпели рядом на песке, а солнце уже садилось. Повеяло прохладой, я ещё выпила воды и опять провалилась во тьму — правда, куда менее тревожную…
Мне приснился жуткий сон. Жуткий, странный и невозможный. Я стояла у дверей Зала собраний Адди-да-Корделла, огромного помещения с рядами сидений под самый потолок, но они пустовали, а передо мной, на том конце дорожки, стоял Малый Совет. Они рассматривали карту Мира. Я медленно подошла к возвышению.