Неожиданно во мне зазвенели колокольчики. Я не могла объяснить себе причины тревоги, но она была ясной и чёткой. Всё это: интонации, поза и одежда незнакомца — было слишком подозрительным для этих мест.
Надо больше данных. Я бесцеременно подтолкнула Тайка на ковёр, и тот начал что-то мямлить про старые связи, поставки и дружескую помощь. Не только незнакомцу — даже мне было предельно ясно, что Тайк всего лишь мельком слышал какие-то разговоры (по большей части для его ушей даже не предназначенные), но о сути дел между общиной Тер-Карел и Ругоррой он не имеет зелёного понятия. В холодных глазах незнакомца разгоралась еле уловимая презрительная искра, но он внимательно слушал, и его губы начинали изображать что-то вроде сочувственной улыбки. Во мне всё крепло и крепло ощущение, что мы только что случайно оказались в ловушке, притом попали мы в неё сами, однако заодно я начала понимать, почему снесли Тер-Карел… Ааа, мама родная, куда мы пришли! Конечно же, этот человек — не хозяин дома. Вопрос — кто он? И куда делся хозяин. Варианта было только два, но они кардинально отличались. Из обоих, так сказать, концов туннеля навстречу шел поезд.
Этот тип в кресле мог быть эмиссаром какой-то могущественной Семьи, покрывающей нелегальный бизнес (верней всего — да Руана). Можно ли с ним договориться? А хрен его знает. Но он сыграет с ними просто ради стортивного интереса. Либо — увы, Тень, мамочка! — тип в дорогой рубашке — подсадная утка, получающая зарплату в КСН. И очень немалую зарплату, то есть ранг высокий — они всегда одевались за свои, это у них что-то вроде вывески, а личными карточками (где ранг указан) махать там не принято. И сидит он тут для отлова членов этого самого теневого бизнеса, а все прежние жильцы дома уже не с нами. Потому что, если война действительно не за Горами, даже самые малые потоки ископаемых могут быть критичны…
Неужели мы попали в жернова разборок между Десяткой и вторым отделом? Вот же не везёт мне с этими полюсами Мира… Тайк, лопух. Сжав зубы, я покачала головой.
— Хватит, — веско сказала я, обрывая Тайка. Незнакомец перевёл на меня глаза. В них не угасала ироничная искра.
— Я вас не знаю, — сообщил он.
— Вот и хорошо. Давайте сделаем вид, что нас обоих это не интересует, — сухо улыбнулась я.
Незнакомец выдержал ёмкую, жутковатую паузу.
— Объяснитесь, — предложил он, и я пришла, наконец, к решению, кто он такой. Но ответить в том или ином ключе я не успела.
Я не была самой умной среди собравшихся в этой комнате людей — без вариантов. Так что всё обдуманное мной было не единственным озарением у присутствующих. Я не была и самым хорошим стрелком. Кое-кто из стоявших тут занимался у Горранна куда дольше и успешнее меня.
Мар вырвал из-за пояса штанов, сзади, крохотный пистолет и нажал на курок. Звук выстрела показался мне оглушительным хлопком в ухо. Но ещё до того, как Мар завершил своё движение, в руках незнакомца оказался здоровенный ствол… Всё завертелось, я больно приложилась об пол, на меня сверху упал Тайк, и стало тихо. Было слышно, как тихо скрипит люстра, качаясь от сквозняка на потолке. Второго выстрела не последовало. Даже с глушителем.
— Мать вашу… — зло и грустно сказал чей-то голос. Кто-то закашлялся, и кашель оборвался неприятным булькающим звуком.
— Ой, — сказал Тайк, — Санда!!!
— Пасть закрой… — просипела я, выползая из-под мулата.
— Слезьте с меня, вы оба! — взорвался да Луна.
— Я тебе жизнь спасла, скотина неблагодарная, — дружески буркнула я Мару.
Мы со стоном поднялись. Мар, отступив на полшага, держал маленький дамский «рудди» в протянутой руке, словно боялся вступить в круг света от лампы. Незнакомец полулежал в кресле, часто, отрывисто дыша и комкая рубашку из тонкого желтоватого анъярского хлопка. Почти не вглядываясь, я определила — печёнка, сосуды. Жить ему недолго. В правой руке незнакомца был крепко зажат десятизарядный «треккед».
Мне захотелось зажмуриться, чтоб не видеть этого легендарного жуткого ствола — номерного ошейника на каждой комитетской гончей, клейма на их физиономиях… Тень подери их всех. И за что нам такие проблемы?! Именно эту «десятку» он вскинул, когда я, завопив, бросила Мара на пол — бросила, едва успев осознать, что была права, и что мы крепко влипли. Но выстрелить Мар успел. Горранн однажды утверждал, что да Луна легко попадал в жестянку из-под пива с тридцати шагов, а «рудди» вовсе не так безобиден — четыре среднекалиберных патрона.
— Мать твою, Мар.
Незнакомец приподнял оружие.
— Я-то уже решил, что мы получаем зарплату из одного ящика, — по-прежнему иронично сказал он, — По крайней мере, с вами, — на его бескровном лице проступил крупный пот, дыхание стало совсем поверхностным, и тяжёлый ствол медленно опускался к полу. Впрочем, это уже не имело значения…