В отражении воды я вижу проклятый третий глаз, что напоминает о моей принадлежности к истинным людям. Племена Торан, Аладдин и я. Что мне делать, я, как обычно, не знаю. Самовольничать с моей низкой самооценкой? Иллах, это говорит вроде двадцатидевятилетняя женщина с огромным опытом и третий маг после сына с внуком?! Ох, как разогналась. Даже во внуке уверена. Помнится, о Соломоне я пеклась куда сильнее. Хотя о чем это я? Аладдина растил гений. Даже третий глаз зачесался от тяжких дум. Старая стала, даже слишком. Спасибо, Уго, дальше я сама. Но… эм… Осталась одна нерешённая проблема в виде обладателя семи джинов и короля Синдрии, а также его генералов. У меня нет слов!
А в это время в славном государстве Бальбаде, в одном из самых дорогих гостиниц, Джафар, у которого нервы были на пределе был серьёзный разговор с королём Синдбадом. Масрур стоял в стороне и не комментировал из-за природной немногословности, но однозначно был на стороне главного советника.
— Син, что ты думаешь об Аладдине? — ассасин не старался скрыть своей досады по этому щекотливому вопросу. Король семи морей прекрасно его понимал. Теперь в его и без того весёлой жизни появился ещё один вопрос, ответ на который быстро не найдёшь.
Синдбаду захотелось быстрее найти Вирсавию. Даже сейчас мужчина думал о ней. А думала ли она о нём? Любит ли, как тогда? Король сам себе улыбнулся.
— Ну… Возраст у него почти подходящий, и похож на неё, — легенда семи морей понимал серьёзность разговора, но поиздеваться хотелось сильно. Сейчас он был похож на маленького мальчика, озорника. Но также он прекрасно понимал, что слов на ветер пускать нельзя. Синдбаду самому было интересно. Вся весёлость мигом испарилась, когда он вновь заговорил, успокаивая Джафара, а может добивая: — Либо он мой сын от Вирсавии, либо никакого отношения к ней не имеет, — бывший ассасин был поражён словами друга, но скрыл это.
«Почему ты так в этом уверен?» — этого Джафар не понимал. Он не удивлялся первому, так как знал о близких отношениях Синдбада и Вирсавии. Ведь король семи морей когда-то говорил с достоинством, что казалось хвастовством, мол мать его, Эсла, рассказывала, как они нашли синеглазую малышку, будто судьба её послала. Советник больше поражался спокойствию обладателя семи сосудов, чем вероятности родства между ним и маленьким путешественником.
«Но даже если так и есть, я не верю, что такая девушка как Вирсавия могла оставить или отпустить ребёнка одного».
Джафар косо посмотрел на Сина строгим взглядом. Король же, не обращая внимания, продолжил:
— Пока спешить не будем. Сейчас нужно уладить дела в Бальбаде, — всё это время он сидел в кресле закинув ногу на ногу, а руки за голову, мужчина прикрыл глаза, — Если она его мать, то обязательно покажется, — немного дикая и довольная ухмылка сменила улыбку, — В любом случае, я собираюсь держать Аладдина возле себя, — Синдбад уверенно посмотрел на старого друга, а оный, стоя у окна, посмотрел на просыпающийся город.
Масрур слушал внимательно и запоминал, точно губка впитывает воду. В Бальбаде потихоньку наступает рассвет и просыпаются люди, а в Магноштаде пока бодрствует только Вирсавия.
И всё же Синдбад похож на Давида. Совпадение или ирония судьбы? Ухмыляясь, думала синеглазая, направляясь прочь из государства магов. Сунуть нос в Синдрию, где куча неприятностей? А может и совсем наоборот?
Комментарий к Прошлая жизнь как страшный сон. То́га – верхняя одежда граждан мужского пола в Древнем Риме — кусок белой шерстяной ткани эллипсовидной формы, драпировавшийся вокруг тела. Лицам, не имевшим статуса граждан, не позволялось носить тогу.
Врата, напоминающие тори, из красного дерева, стоящие напротив и соединенные стальными цепями. На вратах качели. На одной – существо напоминающее мужчину из тёмного рух с пустыми золотыми глазницами. На другой – существо напоминающее женщину из чистого светлого рух с черными пустыми глазницами. Того и Ра. Выдумано мной, на основе качелей, которые полюбились в санатории. Я уже боялась, что совсем ничего не напишу. В дальнейшем будут упоминаться.
Вот такая вот история жизни изложенная в кратце. Не люблю водить вокруг да около и вплетать всякую чушь; не хочу появления Мери Сью, и эта глава для меня стоп кран в личности Вирсавии. Наверное, получилось банально. Надеюсь не очень сопливо и без пафоса. Я себя совсем не люблю. На всякий случай спрошу: интересно ли вам будет прочитать более подробно о жизни Вирсавии в Альма-Торан? Историю стараюсь делать не сильно запутанной и чтобы вам понравилось. Надеюсь, что не получилось сухо. Понимаю, что такое не всем понравится. Посему любую критику приму смерено и доработаю. В часовых поясах в мире Маги не разбираюсь. Так что пишем комменты, кидаем тапки или дарим цветы.
/бечено 12.08.18/
====== В далеком прошлом сковородкой огреть сложно. ======
Уже девять долгих лет прошло с тех пор, как Бадр покинул свою семью навсегда. И хотя все считали их экспатриотами, Синдбад вместе с матерью и Вирсавией всё-таки смогли наладить отношения с жителями деревни. Ключом к этому стали последние слова Бадра. Они произвели сильное впечатление на них. Семья бывшего когда-то героя Партевии… Они искренне верили в мужчину и прикладывали все усилия, чтобы убедить остальных. Один за другим, люди начали соглашаться со словами мужа Эслы и отца Синдбада и Сави. Больше никто не смел называть их экспатриотами. И затем, чтобы не уступить войне, общими усилиями всей деревни образовали кооперативную организацию. Тисоновая деревня была единственной, что в тайне выступала против войны. Более того, убеждения Бадра были приняты каждым её жителем.
— Синдбад, осторожнее, не разлей… — Вирсавия хотела успеть предупредить о стоящем на проходе ведре, про которое в спешке забыла. Сами понимаете: Эсла больна, а хозяйство на месте не стоит. К тому же девушка вернулась недавно с работы, хотя давно думает уволиться во избежание… неприятностей. Кстати, о ведре. Вода всё же оказалась на полу, что очень не понравилось молодой хозяйке. Ей жутко хотелось обратиться с претензиями к Сину. Она уже мысленно представила, как зажимает его голову локтем и сильно трёт макушку… И почему она этого не сделала? То ли неловкость, то ли воспитание. Ну не смогла и всё на этом. Синдбад же поспешил помочь убраться. А прибывший с парнишкой незнакомец как стоял в дверях, так и не сдвинулся.
— А вы кто? — нельзя сказать, что реакция у девушки заторможенная, но путешественника она заметила только сейчас.
— Вы чего в дверях встали? — вспомнил про гостя и Син.
— А… — незнакомец уже хотел оправдаться, но Вирсавия ухватила его за руку и повела к старому ковру, на котором они устраивались во время приёма пищи. Усадив гостя, она в волнении затараторила, однако волшебник смог разобрать её слова:
— Вы, наверное, голодны. Уже почти готово, но на царские яства не рассчитывайте, — в голосе молодой хозяйки чувствовалась досада. Юнан осматривал её очень внимательно. У девушки были очень длинные волосы и, как он приметил, у Синдбада не короткие. Но девушке в этом плане он сочувствовал куда больше. Длинные, чуть ниже колена, и пышные волосы были заплетены в пучки, но все же оставались ещё спущенные пряди.
«Бедняжка…» — Как он понимал её в этом плане.
— У нас гость? — обладатель необычайно длинной пшеничной шевелюры обернулся на голос и, улыбаясь, кивнул в знак приветствия. Женщина выглядела худой, и это слабо сказано. Одна кожа да кости, волосы спутаны и потухший взгляд. Мужчине даже стало её жаль.