Присаживаюсь напротив Виктории Сергеевны и прикрыв глаза, задумываюсь. А потом решаю не мямлить и ответить как есть, потому что рано или поздно она узнает.
— Да, я сделала тест. И да, ответ положительный, — говорю и ловлю на себе пристальный взгляд Виктории Сергеевны. На ее губах застывшая улыбка. А вот в глазах не вижу каких-либо эмоций.
— Правда? — выговаривает она спустя длительную паузу. Будто только отмирает и понимает суть моих слов. — Маша! Я так рада!
А мне почему-то так не кажется. При последней нашей встрече она вела себя настолько вежливо и… Будто действительно была рада нашему саюзу, только к вечеру что-то изменилось с ее настроем. И сейчас я понимаю, что ни черта она не рада. И вообще, пришла она сюда ради чего-то.
— Спасибо, — сухо отвечаю я, не забыв растянуть губы в улыбке. — Виктор ещё не знает.
Вот тут она удивляется. Ее брови ползут вверх, но всего лишь на секунды. А потом она возвращает лицу невозмутимость.
— Почему ты не сказала?
— Не успела, — пожимаю плечами. — Вик рано утром отправился на работу. Вот сегодня поговорим и обсудим эту тему. Я уверена: он будет счастлив, узнав эту новость.
Мне показалось, или Виктория Сергеевна тихо хмыкнула?
— Может, выпьем чаю? — предлагает она, на что я лишь киваю и иду в кухню.
Ставлю чайник, а потом ищу свой телефон и нахожу его на столе. Проверяю, не звонил ли Вик. Но от него ни слуху ни духу. Зато от Олеси сообщение:
«На работу поехала?»
«Нет. Может чуть позже поеду. После обеда.»
«Буду у вас через десять минут. Поговорим, а потом вместе выйдем.»
«Конечно.»
Откладываю телефон и глубоко вздыхаю. Тяжело на душе. Очень.
Налив в стаканы чай, забираю поднос и иду в гостиную. Но Виктории Сергеевны там нет. Она выходит из спальни, когда я ставлю стаканы на письменный стол перед диваном.
— Я тут решила посмотреть, — говорит она на ходу, — Не сделали ли вы каких-либо изменений в квартире.
— Не сделали, — отвечаю я. — Достаточно было спросить.
Знаю, немного грубовато, но меня начинает раздражать и бесить присутствие в этом доме Виктории Сергеевны. Она явно пришла сюда не просто так, и да, она не в восторге от моей беременности. А я затрудняюсь ее понимать. То она рада за нас, то поддерживает. То весь ее вид кричит, что ни черта такого нет. Я начинаю путаться… Ибо я не такая двуличная, чтобы вести себя то так, то сяк. Я не могу играть на два фронта.
Женщина садится и делает вид, что пьет чай. Но я отчётливо вижу, что она лишь дотрагивается губами до стакана и все. И зачем этот спектакль? Что, черт возьми, происходит?
— На работу поедешь? — спрашивает как ни в чем не бывало.
— Да, вот собираюсь, — смотрю на настенные часы. — Поздно, но надо. С Виктором поговорить хочу как можно раньше.
Виктория Сергеевна понимающе кивает. Она встаёт с дивана, взяв свою сумку.
— Не смею больше задерживать.
Я лишь улыбаюсь и опять натянуто. Вроде бы нормальная женщина, но видно, что сама не определилась, за кого она. За нас с Виктором или против.
Обувшись, она покидает квартиру, махнув рукой на прощание и пожелав всего наилучшего. Закрываю за ней дверь и выдыхаю. Господи… Это же дурмом. Что от нас хотят? Почему не отпустят с миром, чтобы мы построили свою жизнь? Ан-нет. Обращаются так, будто я действительно враг Виктора и желаю ему всего самого худшего, поэтому и не хотят, чтобы мы были вместе.
Олеся опаздывает. Я решаю не ждать ее в квартире. Одеваюсь, собираю волосы в высокий хвост. Накинув на плечи пальто, обуваюсь. На улице подожду подругу и свежим воздухом подышу. Заодно подумаю, что творится вокруг меня. Необходимо поразмышлять… Сообщить Виктору о беременности и сказать, что я так больше не могу. У всех какие-то планы насчет нас… У его отца, матери, которая, казалось бы, приняла наши отношения.
Нажав на кнопку вызова лифта, жду, когда он появится. Рядом останавливается мужчина, взявшийся из ниоткуда. Створки расходятся и я захожу в кабинку, незнакомец следом за мной. Подносит телефон к уху — это я вижу на отражении зеркала, которыми окружена кабина.
— Выходим, — говорит он в трубку. — Да, спускаемся.
«Спускаемся…» — я незаметно качаю головой.
Мужчина пропускает меня, едва лифт останавливается. Точно так же по-джентльменски пропускает у входной двери. Открываю, выхожу и не успеваю сделать и шагу, как врезаюсь в чью-то грудь. Роняю сумку.