— Фу. Ненавижу тебя. И да, я совсем ни капли не была в тебя влюблена! Ты, ты мерзкий! И вообще, ты всего лишь жалкий человек!
— Хорошо, я и не спорю, — не удержавшись от лёгкой усмешки, выдохнул Макс. Всё-таки ему удалось задеть Айкон и смутить её своим признанием о том, что он всё заметил.
— Но тем не менее это не значит, что я бесчувственная! Я очень даже всё хорошо понимаю и чувствую! Я личность! А ты меня своим предательством обидел и… — Айкон внезапно из яростной превратилась в растерянную, а может, даже грустную, — и вообще, как ты мог? Постоянно врать в глаза? Я думала, что ты не причинишь мне вреда, что ты и пальцем меня не тронешь, но ты повел меня на верную смерть, а такое не прощают!
До этой речи Макс надеялся выправить разговор в шуточное русло и избавиться от смертоносной хватки куба, но после того, как увидел искреннее расстройство Айкон и то, как она в этот момент беспомощно обняла свои плечи, понял — через шутки не получится. О чём он думал всё время? Он же прекрасно знал, что его спутницу ждёт незавидная участь быть уничтоженной Кири, так почему не спас её, не свернул с дороги, не спрятал где-нибудь в безопасном месте? Он совершил фатальную ошибку для них обоих. Он… предал друга.
— Айкон, я… — начал Макс, лихорадочно пытаясь придумать, как продолжить речь, — Ты права. То, что я сделал, не только не прощают. За это можно казнить, и я не виню тебя за то, что теперь моя спина больше похожа на прокрученный через мясорубку фарш, хах…
Айкон немного повернула голову в сторону Макса, и тот заметил стекающую с её щеки красную каплю — она плакала и даже не пыталась стереть слёзы.
— Кхм, что ж. Я просто идиот, вот что я хочу сказать. Мы с Кири не раз проворачивали такое, и я думал, в этот раз всё тоже пройдёт нормально. Я много кубов повидал, и все их пути заканчивались в руках Кири, но… в этот раз что-то пошло не так с самого начала. Я говорил ей, что с тобой что-то не то, что ты… живая? Ты всегда так ярко реагировала на мои слова, что я начал верить в то, что это так, но меня постоянно переубеждал тот факт, что ты один из кубов, не способных ничего чувствовать или ощущать…
— Пытаешься спихнуть вину на Кири? — севшим голосом констатировала девушка, полностью развернувшись к Максу. Тот даже при неудобном угле обзора и адской боли видел худощавую фигурку Айкон, временами темнеющую из-за вспышек удаляющихся молний.
— Не-ет, хотя она в какой-то степени повлияла на то, что моё предательство вообще произошло… Всё-таки, предатель и главный идиот тут я, и я пойму, если ты не простишь. — завершил свою речь Макс, болезненно выдохнув. Он знал, что шанс выйти отсюда живым равен нулю, так что приготовился к болезненному расщеплению на атомы и дальнейшему растворению материи своего тела в теле Айкон. Он заслужил этот справедливый финал и сам подписал себе смертный приговор. Айкон снова ухватила его затылок одной из клешней и наклонилась к изодранному и побитому лицу собеседника:
— Если я прощу, что ты будешь делать?
— Наверное, попытаюсь спрятать тебя от Кири. Я не хочу повторять ошибку, — прикрыл глаза парень, всё ещё испытывая ощущение бродящей вокруг смерти. Возможно, он умрёт от потери крови, пока они с Айкон будут выяснять отношения.
— А если не прощу?
— То… приму смерть от твоих изящных рук с честью.
На щеке Айкон высветилась розоватая надпись [blush]{?}[«румянец», англ.], и она осторожно погладила когтем царапины на лице Макса, которые сама же ему и нанесла несколько минут назад. Макс зажмурился, искренне веря, что сейчас эти когти окажутся в его черепе и прошьют мозг насквозь, завершив страдания, но дело приняло неожиданный оборот. По щеке проскользнуло что-то не очень приятное, холодное и влажное — словно язык покойника. Макс распахнул удивлённые глаза с желанием спросить, какого лешего тут творится, но тонкое лезвие когтя прислонилось к его губам, приказывая молчать.
— Не забывай, что я всё ещё тебя ненавижу… — электронный голос прозвучал в самое ухо, от чего по остаткам спины стремительно пролетели мурашки. В чужом голосе прозвучала тень улыбки. — Но меня подкупил твой фетиш на мои руки. Как ты там говорил, «запретный плод»?
— Д-да… — неуверенно протянул Макс, искренне недоумевая, почему освобождение от мучений оказалось таким лёгким. Как-то подозрительно просто… Хотя, возможно, оттого, что Айкон любит его и пытается найти даже самую дурацкую причину для его оправдания?
— Я тебя прощаю, но на семьдесят пять целых шесть сотых процента. Остальные проценты моего прощения отрабатывать будешь. В конце концов, я всё ещё мечтаю поглотить этот жалкий мир и уничтожить соперников, заняв место бога окончательно! — расплылась в хищной улыбке Айкон, по привычке безумно хихикая. Потом резко посерьёзнела, вставая с Макса и наконец дав ему свободу, позволяя встать, пусть его и шатало от недавно пережитого нападения.
— И всё-таки ты меня любишь? — улыбнулся Макс, уже не переживая по поводу того, что Айкон припечатает его к земле. Девушка хмыкнула, скрывая улыбку на лице. Тогда паренёк добавил, — Я тоже тебя люблю. Ты классная.
Дуэт вышел из укрытия как раз к моменту, когда гроза завершилась, и её шум уже отражался где-то в далёких облаках за сотни километров отсюда. Айкон перевоплотилась обратно в человека и весело прыгала впереди, за ней следом, еле передвигая ноги, плёлся Макс. Велосипед, как выяснилось, всё ещё лежал на дороге — правда, теперь парень не мог им воспользоваться из-за боли во всём теле.
— Слушай, Айкон, а ты не можешь меня подбросить до ближайшей больницы, а? — жалобно попросил Макс. Айкон в ответ на просьбу ухмыльнулась.
— Держись крепче, — с какой-то непривычной мягкостью в голосе ответила девушка, подняв велосипед и усевшись на водительском сиденье. Макс уместился на багажнике и обнял её за талию, чтобы не свалиться на дорогу во время движения. Он наконец-то смог расслабиться, опираясь о чужое тело, пока девушка крутила педали, унося их с места происшествия.
Что же, сначала они доберутся до ближайшего госпиталя, где Макса ждёт долгое и мучительное сшивание спины по кусочкам. А потом… Потом Максу нужно будет искупить свою вину перед Айкон и заслужить наконец её полное прощение. Да, придётся пойти против Кири, но с другой стороны… У мальчишки теперь есть сильная сообщница, которая точно не оставит его в беде - правда, лучше её не злить, если он не желает остаться без позвоночника. Макс вздохнул, прижимаясь к холодной толстовке Айкон расцарапанной щекой, и закрыл глаза.
Ему так повезло, что кубический бог влюбился именно в него.