Минут через пятнадцать я, извиняясь, оставляю Луизу и возвращаюсь за стол. Она смотрит на меня с выражением тоскливой покинутости, но тут же закрывает глаза и продвигается в центр маленькой площадки. Разные люди подходят ко мне. Мы смеемся над тем, что я inglese. И совсем не говорю на italiano. Снова и снова выслушиваю я, какая синьора Масканьи bella, bella. Старики подносят к губам сведенные кончики пальцев и, чмокнув, тут же разводят их — старинный знак преклонения перед красотой. Похоже, меня поздравляют с тем, что мне досталась такая женщина. Я вполне пьян, чтобы подыграть: меня так и распирает от гордости. В этот вечер Луиза моя. Имя Алессандро поминается то и дело, но к чему — не могу сказать.
Луиза без сил опускается на стул рядом со мной.
— Вот это было здорово.
— Мы идем?
— Только водички попью.
Наливаю Луизе стакан. Она выпивает воду до дна.
— Ну как, хорошо день провел? — спрашивает Луиза, будто мы сходили в Диснейленд.
— Можно и так сказать.
— Мило получилось, правда? — И с этими словами она наклоняется и целует меня. Поцелуй пьяной страсти. Ее язык пролез ко мне в рот. Луизе откровенно плевать, смотрят ли на нас. Я отстраняюсь:
— Господи, Луиза, нам следует быть осторожнее.
— Тогда не целуй меня… совсем никогда. — Опьянение делает ее задиристой.
Мы смотрим друг другу в глаза.
— Испугался, — выговаривает она. — А я нет. Если ты меня сейчас же не поцелуешь, то больше до меня не дотронешься, — говорит Луиза раздраженно и обидчиво и умолкает в ожидании: ей нужен ответ или хоть какая-то моя реакция.
— Ты пьяна, — отвечаю я, озираясь вокруг. Вот теперь на нас смотрят. Наша размолвка — открытая книга для ясновидящих соррентийцев. — Народ смотрит. — Надеюсь, что это приведет ее в чувство.
— Стыдно поцеловать меня на людях?
Что делать? Поцеловать ее прямо сейчас, да еще так, как она хочет, — большой риск, ведь эти люди знают Алессандро. Только оказывается, я больше боюсь, что Луиза исполнит свой ультиматум, если я ее не поцелую.
Я обнимаю и целую ее.
Раздаются аплодисменты, которые действуют на нас отрезвляюще. Она отталкивает меня.
— Нам пора домой.
Мы бредем на нетвердых ногах и, шатаясь, виснем друг на друге, как на подпорках, но от этого только хуже: один покачнется и тащит за собой другого. И только уже входя в дом, начинаем приходить в себя. Я уверен, что Алессандро уже вернулся, Луиза утверждает, что нет. Хочу осмотреть дом, но она советует не глупить. Садимся на кухне за стол и пьем воду.
— Ты здорово рисковала в этом ресторане.
— Не желаю об этом говорить, — твердо заявляет Луиза.
Я киваю. Она продолжает:
— Я хочу спать с тобой, но безо всякого секса. — В словах ее слышится сожаление.
— Так ведь Алессандро завтра утром вернется. А если он приедет рано?
Луиза вперяет в меня такой же взгляд, как недавно в ресторане. Ей не нужны никакие возражения. Она знает, что делает или хотя бы что должна делать.
Лучше было бы мне это знать.
— Не приедет, — говорит Луиза, успокаивая меня. — В любом случае я проснусь рано и перейду к себе.
— А если не успеешь? — Мы прямо как подростки, чей отец — Алессандро — должен вернуться только утром.
— Оставим жалюзи открытыми, вот свет нас и разбудит.
Поднимаемся по лестнице, заходим в мою комнату. Луиза исчезает на минуту-другую и возвращается уже в пижаме. Залезаем в постель и укладываемся в той же позе, что и днем: Луиза прижимается ко мне спиной, обвивает мои руки вокруг себя.
— Поцелуй меня на ночь.
Я приподнимаюсь и целую Луизу со словами:
— Знаешь, я мог бы в тебя влюбиться!
— Джим, не говори этого.
Луиза сжимает мою руку. В ответ я крепче прижимаю ее к себе.
— Спокойной ночи, Луиза.
— Спокойной ночи, любимый, — мечтательно вторит она.
Слова ее эхом отдаются у меня в голове, и я засыпаю.
Просыпаюсь я в девять часов. Луизы рядом нет. Подушка хранит отпечаток ее головы, как изображение ее профиля в белом мраморе, и два выпавших волоска. Встаю с постели, натягиваю штаны и иду ее искать. В ее комнате полумрак. Темно. Луиза, голая, спит на животе, темная простыня укрывает ее до пояса. Я стою в дверях, завороженный этим зрелищем, и не услышал, как подошел Алессандро.
— Луиза любит поспать, — раздался его голос у меня за спиной.
Резко поворачиваюсь, да так, что голова закружилась.
— Алессандро!
Он смеется:
— Что, врасплох застал?
Луиза просыпается.
— Алесс? — зовет она тихонько.
Алессандро проходит мимо меня в спальню и закрывает дверь. Я будто к полу примерз, голова все еще кружится. Говорят они по-итальянски и вроде бы довольно мирно. Луиза смеется. Плетусь обратно к себе в комнату, закрываю жалюзи и снова укладываюсь в постель. Так ужасно попасться! Хотя ситуация вполне невинная в сравнении со вчерашней. Подступает тошнота. Закрываю глаза. Непременно дождусь, пока меня позовут. Ждать приходится недолго. Стук в дверь, входит Алессандро.