— Лоб у тебя уже холодный. Температуры нет. Лежи и пей побольше жидкости. Постарайся поесть что-нибудь позднее. Вечером я позвоню.
Лора не сказала ни слова, она была слишком потрясена. Она слышала, как за ним захлопнулась входная дверь, потом донесся шум мотора его машины, потом скрип гравия на дорожке… И наконец — ужасная тишина. Тишина, которая уходила в вечность.
5
Даже не переступив еще порог художественного отдела, Лора поняла, что там появилась Мэри-Лу. Из мастерской всегда доносился приглушенный гул голосов, когда сотрудники собирались вместе, но сегодня там стоял просто гвалт. Открыв дверь, она увидела, что все сгрудились вокруг чертежного стола Уэсли Грея и что центр этого сборища — ее соперница Мэри-Лу.
Еще на лестнице Лора скинула пальто и перебросила его через руку. Она еще не заходила в свой кабинет: услышав гул голосов, она прямиком прошла в мастерскую.
Стоило ей войти, как Уэсли Грей повернулся и вся группа вокруг стола расступилась, чтобы дать ей увидеть прекрасную Мэри-Лу. Та в действительности оказалась красивой: смуглая, кареглазая, с точеными чертами лица, обрамленного массой блестящих каштановых волос, которые спускались почти до талии. На ней были черные облегающие брюки и просторный свитер, который не закрывал округлости ее совершенных бедер. Ее украшения — серьги с подвесками, бусы, браслеты — были крупными и броскими, почти кричащими.
Она была артистична, обаятельна, и Лора вдруг почувствовала, как сердце сжалось от ревности. К тому же Мэри-Лу была такой же невысокой, как и она. Недаром, видно, говорят, что мужчина испытывает тягу к одному и тому же типу женщин. Джерри, очевидно, тянуло к миниатюрным — он ведь во всем хотел доминировать.
— Лора, — заговорил первым Уэсли, озабоченно глядя на нее. — Мы рады, что ты вернулась, но не рановато ли, а? Джерри сказал, что ты не появишься до следующей недели.
— Я прекрасно себя чувствую, — ответила Лора.
Накануне вечером Костес звонил ей, но она не сказала, что собирается приехать на работу уже следующим утром. Она чувствовала себя неплохо, хотя и ощущала еще последствия перенесенного гриппа… Но оставаться одной в пустом доме было невыносимо, и она решила вернуться к нормальной жизни как можно быстрее.
— Ты выглядишь прекрасно, но чувствовать себя так не можешь, — раздался вдруг голос за ее спиной, и, обернувшись, она оказалась лицом к лицу с самим Джералдом. — Я сказал, что тебе не следует приступать к работе до следующей недели. — Он отнюдь не выглядел довольным тем, что видит ее, но она и не ожидала этого. Ведь Мэри-Лу сейчас здесь, с ним, и, значит, ей самой тут делать нечего. Жгучая ревность затопила тот маленький островок надежды, который еще оставался в душе.
— Я сама знаю, что мне делать в моей компании, — спокойно сказала она. — И не делай мне замечаний на глазах у всего персонала.
Группа тут же разошлась от стола Грея. Все — за исключением Мэри-Лу. Костес невольно прищурился.
— Ты тоже не делай мне замечаний перед своим персоналом, — сказал он, имея в виду Мэри-Лу.
Из-за ее присутствия Лора воздержалась от ответной реплики, хотя слова уже вертелись на языке. Она с улыбкой протянула руку девушке, оказавшейся под перекрестным огнем спорщиков. И удивилась, почувствовав дрожь в ее руке. Неужели ее собственная тоже дрожала?
— Рада познакомиться с вами, Лора. — Мэри-Лу неуверенно улыбнулась. — Надеюсь, вы чувствуете себя лучше. Этот отвратительный грипп… такого и врагу не пожелаешь.
Боже, неужели она, Лора, была ее врагом? Горло ее сжалось при мысли о том, что должна чувствовать эта девушка, работая рядом с бывшей любовницей Джералда… Если, конечно, она знала об этом.
— Надеюсь, вы тоже чувствуете себя лучше, — вежливо ответила Лора, все еще испытывая легкое замешательство. Она стояла лицом к лицу с той, которая собиралась выйти замуж за Джералда Костеса, и была не в состоянии решить, как ей следует себя вести. Поначалу она испытывала лишь ревность, но робкое, неуверенное рукопожатие, которым ей ответила Мэри-Лу, придавало этой ошеломляюще красивой девушке уязвимость. Такого Лора не ожидала.
Мэри-Лу засмеялась мягким, слегка звенящим смехом, который, без сомнения, должен был завоевать сердца всех мужчин в художественном отделе. Если уже не завоевал.
— Я думаю, при той горячей заботе, которой нас обеих окружили, выздоровление было неизбежным, — сказала она, обратив свои блестящие глаза на Джералда с явным обожанием и благодарностью.