Основываясь на отсутствии аберрации, Декарт мог с чистой совестью верить в бесконечность скорости света.
Ну а раз это так, то как же скорость света может увеличиваться при переходе света, скажем, из воды в воздух?
Как Декарт справился с этим противоречием? Он не хотел отказаться ни от бесконечной скорости света, ни от закона преломления. Рассуждая об одном, он умалчивает о другом. В том и состоит задача и труд учёного, считал Декарт, чтобы выводить из ненадёжных гипотез правильные и полезные следствия. Стремление к непротиворечивости было для него второстепенным.
Всё это глубоко чуждо Ньютону. Так возник рубеж, за которым кончается восхищение юного Ньютона системой познания его недавнего кумира. Ньютон хочет следовать программе Декарта более последовательно, чем ей следует сам Декарт.
Кстати, критическое отношение к великому французу возникло у многих учёных, ещё когда тот был молод. Недоверие к первым его научным работам породила его сомнительная репутация. Декарта считали легкомысленным офицером, гулякой и хвастуном. Судьба его необычна. Он родился в 1596 году в Турени в семье, принадлежавшей к старой аристократии. Его отец был парламентским советником. С восьми лет Рене, лишившись матери, оторван от семьи и воспитывается в иезуитской коллегии в Анжу. Но его занимают не божественные науки, а математика и другие «светские» науки.
«Как только возраст позволил выйти из подчинения моим наставникам, я совершенно забросил книжную науку, и, решив не искать иной науки, кроме той, какую можно найти в себе самом или в великой книге мира, я истратил остаток юности на путешествия, на общение с людьми различных нравов и положений, на накопление разнообразного опыта», — пишет о себе Декарт.
Прожив затворником юные годы, он, вырвавшись в 1612 году в Париж, на два года с головой окунается в бесшабашную жизнь блестящего и весёлого города. Оргии, развлечения, — но следующие два года он, презрев все соблазны, отдаёт уединённому изучению математики. Однако время для систематической научной работы ещё не наступило. В 1617 году он — офицер голландской армии, а в 1619-м — в армии курфюрста Баварского участвует в тридцатилетней войне. Следующие десять лет — постоянно меняет страны и занятия. Но и среди этой бурной скитальческой жизни он находит время для философских размышлений и занятий математикой.
В тридцать два года Декарт создаёт удивительное сочинение «Правила для руководства ума», которым зачитывалась вся молодёжь и которое произвело очень большое впечатление на Ньютона.
В 1629 году Декарт вдруг остепенился, осел в Голландии и целиком отдался философии. Здесь, после национально-освободительной революции, создались более благоприятные, чем в других странах, условия для спокойной работы.
Декарт, первым после Аристотеля, задумал создание единой научной системы, способной охватить весь мир в его всеобщности, со всеми его частностями. Но при этом он считал необходимым ниспровергнуть схоластическую систему Аристотеля.
При всём величии этого замысла Декарт не был борцом. Закончив в 1633 году свой трактат «Мир», он, под впечатлением осуждения Галилея, воздерживается от публикации трактата. Ведь «Мир» теснейшим образом связал его с системой Коперника, отказаться от которой Декарт не хотел. «Мир» увидел свет только после смерти автора.
Избегая опасных астрономических и космологических исследований, Декарт сосредоточился на философии, математике и физике. В знаменитом «Рассуждении о методе» впервые в геометрии и оптике были применены новые методы математического анализа. Здесь же сформулированы новые принципы научного мышления, основанные на требовании простоты и ясности. Из наблюдений и опытов должны быть извлечены исходные принципы, из них при помощи логики и математики должно получаться всё.
К сожалению, как это обычно бывает, сам Декарт зачастую — более того, почти всегда — отступал от этой программы. Он в большинстве случаев извлекал исходные принципы не из опыта, а из своей необузданной фантазии. А если логика и математика затем приводили его в противоречие с фактами, он вопреки очевидности отрицал эти факты.
Впрочем, Декарт не всегда ограничивается рассуждениями. Берясь за объяснение радуги, он предстаёт совсем в ином свете: отбрасывает пустые словопрения и тщательно повторяет опыты иезуита Доминиса со стеклянными шарами и призмами, наполненными водой. Доминис исходил из убеждения, что разные цвета получаются от смешения белого света с темнотой. Образование же разных цветов зависит от того, какую толщу в вещёстве приходится преодолеть белым лучам Солнца. Если они падают на призму в тонкой её части, вблизи ребра, то есть преодолевают небольшую часть вещества, к белому цвету добавляется немного темноты. Чем дальше от края призмы падают лучи, чем дольше они идут в веществе, тем больше темноты к ним добавляется. Поэтому верхний луч имеет самый яркий цвет — красный, а луч, проходящий через наибольшую толщу призмы, самый тёмный — фиолетовый.