Скучный обед был неожиданно прерван появлением главного генетика. Генрих Васильевич — солидный мужчина в годах — ворвался в гостиную доктора Жулавского, как перепуганный мальчишка, сжимая в руке обломок стула.
— Филипп Алексеевич, у нас проблема! — запыхавшись, крикнул он с порога. — Номер 01–23 вышел из-под контроля!
— Что? — Филипп медленно поднялся. — Почему не сообщили?
— Так я ж вам и сообщаю! — генетик едва переводил дух. — Он разгромил блок, он…
Орион ринулся в коридор со скоростью, которой мог позавидовать дипломированный спринтер. Стас подскочил к компьютерному терминалу.
— Охрана! Говорит «лидер»! Код 1-01!
Филипп стоял в центре и таращился то на своего помощника, то на генетика.
— Жертвы есть? — бросил через плечо Стас.
— Сейчас будут, — выдохнул Генрих Васильевич. — Двое остались в лаборатории.
— Что б его… — Стас начал щелкать по кнопкам на пульте. — Бригада № 4! Экстренная деконсервация реанимационного блока!
Анна заметила, что Филипп до сих пор не произнес ничего членораздельного.
— Ты чего стоишь? — она с силой дернула брата за плечо. — Это ж твой Продукт!
И она, не раздумывая, побежала к месту происшествия. Доктор Жулавский опомнился и поспешил за ней, следом — главный генетик.
— Анна, останьтесь здесь! — крикнул из гостиной Стас, но безрезультатно. Журналистка не могла упустить возможности побывать в гуще событий.
Грохот и крики были слышны во всех прилегающих коридорах. Стеклянная стена, за которой бушевал голый монстр, покрылась мелкой сеткой трещин. Сотрудники, успевшие выскочить из лаборатории, жались к стенам, а один дрожащими руками заряжал пневматический пистолет. Орион, руководивший эвакуацией людей из соседних помещений, оставил подопечных и перехватил из рук перепуганного врача оружие. Четко, без лишних движений, он вогнал капсулу с парализатором в патронник, проверил затвор, скомандовал — «Заблокируйте за мной дверь», — и шагнул на опытный полигон.
Эту сцену застали Анна и подоспевшие за ней Филипп и Генрих Васильевич.
На вопрос босса «что здесь происходит?» никто не ответил. Филипп осекся, заметив за стеклом стройную фигуру индивида.
Вдребезги разлетелся опрокинувшийся шкаф для инструментов. Орион метнулся в сторону, споткнулся обо что-то мягкое на полу, но сохранил равновесие и отпрыгнул к стене. Помешавшее маневру окровавленное человеческое тело впечатления не произвело. По его подсчетам в блоке оставался еще один труп — вероятность выживания в сложившейся ситуации была ничтожно мала. Продукт выскочил из-за стойки, взревел и метнул в Ориона вывороченный «с мясом» терминал. Индивид уклонился и навскидку выстрелил. Продукт завопил, попытался выдернуть вонзившийся в тело дротик, но лекарство свое дело сделало. Он рухнул на пол, передернул конечностями и застыл.
Орион выпрямился и медленно убрал пистолет. Из-за треснувшего стекла лаборатории что-то кричал Филипп. Присутствие босса было неизбежным и крайне невыгодным, поскольку скрыть ошибку своей самодеятельности Орион мог лишь посредством физического уничтожения тела путем кремации. Он, когда спешил на место трагедии, рассчитывал, что успеет это сделать. Обстоятельства сложились иначе: увидав последствия буйства, индивид принял решение в первую очередь увести людей из опасной зоны. Время было упущено.
Дверь распахнулась, и Филипп, багровый от ярости и ужаса, ворвался в блок. За его спиной появилась Анна.
— Черт подери… черт подери! — доктор Жулавский медленно прошел вперед и уперся в тело сотрудника. — Черт подери!!
Второй труп валялся за перевернутым столом. Медики из бригады № 4 неуверенно мялись на пороге. С первого взгляда было видно, что реанимация несчастным не поможет.
— Ума не приложу, как это случилось… — бормотал Генрих Васильевич. — Обычная ежедневная процедура… Он вскочил как, как…
Филипп разразился бессвязной бранной тирадой, и умудренный опытом ученый, вжав голову в плечи, вынужден был выслушивать разнос, который, как решила Анна, в той же степени должен был относиться и к самому доктору Жулавскому.
Она остановилась над распластавшимся телом Продукта. Существо дышало, это было единственным признаком жизни. Краем глаза журналистка видела Ориона, стоящего в стороне. Лицо его казалось непроницаемой холодной маской.