Она прямо посмотрела на Филиппа. Он невольно отпрянул.
— Если я нарисую портрет, ты меня домой отпустишь?
— Кончено!
Она по-взрослому хмыкнула и мотнула головой.
— Ты не отпустишь. Ты скажешь, чтобы я рисовала еще портреты, как твоя мама.
— А ты хочешь быть как моя мама? — оживился Филипп.
— Нет, — спокойно ответила Тамара. — Я хочу быть как я. Я хочу стать взрослой. Поэтому я попробую нарисовать портрет.
— Умница! Какая же ты умница! — расцвел доктор Жулавский. — Вот, держи, — он извлек из ящика стола кожаный пенал и протянул девочке. — Тут особые иглы. Их нужно подогреть, и тогда они нарисуют на вот этом камушке линии.
И пенал, и осколок минерала оказались в руках Тамары.
Орион мерил шагами приемную. Секретарша Катенька неприкрыто наблюдала за ним во все глаза. Обычно в подобных ситуациях молодой человек восседал на стуле как каменная статуя и даже не смотрел в ее сторону, хотя она из кожи вон лезла, чтобы продемонстрировать ему свои ножки.
Дверь то и дело распахивалась, пропуская сотрудников в белых халатах, и Катенька, как автоответчик, выпроваживала их одной и той же фразой: «Извините, Филипп Алексеевич занят. Зайдите попозднее». Орион не обращал внимания на входивших и выходивших до тех пор, пока взгляд ненароком не выхватил из привычной обстановки тонкую женскую руку, опущенную на секретарский стол. Некий важный факт заметался в голове. Орион напрягся. Прежний контроль над памятью отсутствовал, информация утонула в хаосе знаний и мыслей.
Приняв стандартный ответ Катеньки, Аза не спеша направилась к выходу. Анна натолкнулась на нее в дверях.
— Ой, простите, — она ринулась прямо к Ориону, но, увидав его застывшее лицо, удивленно оглянулась на силуэт женщины, растворившийся за стеклянной стеной.
— Кто это? — беспокойно осведомилась Анна.
— Аза, супруга Филиппа Алексеевича, — отозвался Орион.
— Она тебе что-то сказала? Почему ты на нее уставился?
— Не знаю, — он стряхнул с себя оцепенение. — Кажется, я о чем-то забыл. У меня с утра в голове сплошная чехарда.
Анна решительно отвела его к проекционному экрану, изображавшему окно с видами живой природы, и заглянула в лицо.
— Орион, тебе нужно как следует отдохнуть. Сегодня я беру Тамару на себя.
— Тебе тяжело с ней общаться, ты сама мне говорила.
— Ничего, переживу.
— Я должен выяснить, почему Стас обнаружил ее комнату открытой. Я прекрасно помню, как заблокировал замок, — не унимался Орион.
— Успокойся. Она же сказала — ходила гулять. А открыть дверь она могла случайно. Помнишь, как она играла кнопочками у тебя на терминале? Я ее поспрашиваю, где она гуляла на этот раз, а ты отдыхай, — Анна покосилась на секретаршу, занятую перекладыванием папок на столе, быстро поднялась на цыпочки и коснулась губами его щеки. — Я ведь тоже хочу, быть нужной тебе, — добавила она шепотом.
Из кабинета появился осунувшийся Филипп, у него из-за спины выскочила Тамара.
— А мне вот что дали! — она продемонстрировала Анне темный камень с одной отполированной поверхностью и набор игл для выжигания. Девушка узнала этот набор: сколько раз она видел его на столе отца!
— Ну как, отвести тебя в твою комнату?
— Пошли, — Тамара уверенно зашагала вперед.
— Тебе теперь не страшно в лаборатории? — спросила Анна, когда обе покинули кабинет.
— Нет. Я видела место страшнее. Я теперь знаю, почему Глеб не боится того, чего боюсь я.
— И почему?
— Глеб знает, где настоящий страх. И я узнала.
Анна пригляделась к девочке. В тоне ее появились отчетливые взрослые нотки.
— И где же страх?
— Везде, где думают очень плохо. Я видела. Страх там, — она ткнула указательным пальцем в пол и вдруг прошептала. — Анна, я так хочу, чтобы Глеб поскорее пришел! Я засыпаю и вижу страх здесь, рядом с нами. Это очень большой и страшный страх.
— Не бойся, Тома. На базе много мужчин, они не испугаются. Они нас спасут от страха.
Тамара совсем не по-детски устало улыбнулась.
— У тебя есть только один мужчина. Обопрись на него. Его цветок оживил твой цветок.
Глава 21. Друг
— Черныш, нет, ты останешься здесь, — тихо сказал Глеб. — Жди меня, приятель. Я вернусь и позову тебя. Жди, Черныш!
Пес заскулил и отполз в кусты, где осталась сумка.
— Молодец. Жди.
Глеб медленно, пригибаясь к земле, двинулся вдоль высокой двухслойной сетки, обозначавшей зону объекта. Защита была рассчитана безошибочно. Протянутые перед колючей проволокой провода под напряжением предназначались для животных, а второй слой безусловно служил сигнализацией. Дотронься до ограды, и наряд охраны немедленно выследит нарушителя. Деревья вокруг были тщательно вырублены, и первая идея Глеба сигануть через препятствие с ветвей сосны оказалась нереализуемой. Зато появилась другая. Глеб повертел в руке свой посох, прикинул высоту и пощупал многострадальное колено. Кости успешно срослись, и хотя нога еще ныла при большой нагрузке на суставы, можно было рискнуть.