Запыхтели тормоза. Поезд дернулся и замер. Несколько человек побрели на выход. Хлопнули и закрылись автоматические двери. Январский ветер проник в вагон, перекатился между скамеек вместе с пустыми пластиковыми банками и рваной бумагой, и смешался с тупым вездесущим сквозняком. На полу осталась шелестеть потрепанными страницами зачитанная толстая газета.
— Подожди-ка, — Глеб медленно поднялся и, как завороженный, пошел за ней. Наклонился. Взял в руки.
С первого листа на него смотрела полногрудая обнаженная девица. Нет. Этот шедевр безобразия не мог привлечь внимания. Глеб быстро перелистал газету. «У меня украли половину сердца» — размашистый заголовок развернулся на всю ширину полосы. Глеб пробежал глазами текст и «на автопилоте» вернулся на свое место.
— Тома, мы действительно ехали не туда… — проговорил он. Руки спешно перебирали страницы. — Вот. Дата… Всего две недели назад. А издательство?…
Город на Волге, крупный губернский центр, третий по величине в Европейской части России. Где-то там, в его каменных недрах, живет журналист Анастасия Нежданова, поднявшая из забвения имя Алексея Андреевича Жулавского.
Анна разложила на полу газеты и уселась на ковер, скрестив ноги «по-турецки». Потрясающий успех — так заявил ей редактор после публикации интервью с Кристиной Сталинаровной. В дополнительном номере и в электронной версии текст дали в несокращенном варианте. Две следующие статьи «Истинное лицо Алексея Жулавского» и «Как рождался индивид», написанные Анной по собственным юношеским воспоминаниям, вышли одна за другой и вызвали разноголосые отзывы. Вчера Игорь отвез в редакцию свою заметку, где выступал в роли оппонента, разглагольствующего на тему жестоких выходок «биороботов». Тексты он набрал в газетных архивах, перекроил до неузнаваемости и использовал стиль писаки-любителя. Анне предстояло ответить новыми фактами. Все было заготовлено заранее. Оставалось ждать приезда Игоря для уточнения деталей.
Она посмотрела на часы. 21:15. Кольнуло беспокойство: поздновато.
Анна углубилась в чтение своих заметок. Следующую статью решено было озаглавить «Кто откроет тайну альтернативной жизни». Игорь сам сделал маску, ввернув в текст несколько опасных вопросов на тему генетических экспериментов, которые, по его убеждению, проводили правительственные лаборатории на конфискованном у Жулавского материале. Анна протестовала, но будущий супруг уверил — так надо.
22:00. Анна зябко запахнула шаль и пошла к окну. Над обледеневшим тротуаром сиротливо чернел фонарный столб, возле которого обычно Игорь парковал свой автомобиль.
— Куда ж ты, милый, запропастился? — проворчала девушка, оглянувшись на телефонный аппарат.
Набрала номер. Его «мобильник» не отвечал.
— Вот непоседа! Что ты еще такое придумал? — и она позвонила в редакцию.
Трубку никто не поднял.
Анна принялась ходить из угла в угол. Газетная бумага и распечатки шуршали под ногами.
22:30. Она почувствовала себя одинокой и заброшенной.
Вдруг зазвонил телефон.
— Слушаю! — Анна сорвала трубку.
— Анастасия Васильевна Жукова? — донесся незнакомый голос.
— Д-да, — она в первый миг забыла, что по документам до сих пор проходит под чужим именем.
— Вы супруга Игоря Федоровича Гладкова?
— Невеста. А в чем дело?
— Произошел несчастный случай, — прозвучал официальный ответ. — Вас приглашают завтра в 8:00 в городской морг № 3 для опознания.
— …Какой морг?
— Очень сожалею. Имела место автокатастрофа. Господин Гладков найден мертвым в кабине своей машины. Будьте любезны, вас ждут завтра в 8:00. Запишите, пожалуйста, адрес морга.
Потерянная, Анна стояла над телефонным аппаратом, держа в руках листок отрывного блокнота с наспех нацарапанным адресом. Сообщение никак не укладывалось в голове. Найден мертвым. Автокатастрофа. Для опознания в восемь-ноль-ноль.
«Если это чья-то дурацкая шутка, я завтра протяну шутника на всю полосу», — подумала девушка и уселась в кресло.
Она ждала Игоря до двух часов ночи и, наконец, поняла: голос в трубке не шутил. Какой-то клерк с погонами на стандартном бумажном языке сообщил ей о гибели жениха. Все элементарно: «Имела место автокатастрофа. Господин Гладков найден мертвым».
Анна закрыла ладонями лицо. Из груди вырывались одиночные всхлипы, но она не плакала. Она давно разучилась плакать.
Урну с прахом торжественно установили в отведенное в колумбарии место и чинно замуровали под синтетические басы похоронного марша. Коллеги и друзья медленно пошли к выходу. Перед стеной остались только Анна и главный редактор, неуклюже обнимающий ее за плечи.
— Вот и все, Аня, пора, — он осторожно тронул ее локоть. — Пора.
— Я все равно найду, кто это сделал, — выдавила Анна.
— Ничего, ничего. Успокойся, никакого убийства не было. Обычный несчастный случай.
— Обычный?
— Мы все проверили, Аня. Хочешь, я покажу тебе акт экспертизы? Он превысил скорость, не вписался в поворот. Улицы у нас — как американские горки, а еще и лед кругом. Так бывает. Да и кому пришло бы в голову его убирать?
— Его тему закрыли.
— Ну, когда это было! Вы же занимались Жулавским. А какой тут криминал? Успокойся, Аня. Это не убийство.
Идея неожиданно стукнула в голову, и Анна резко обернулась к редактору.
— Иди домой, отоспись, соберись с мыслями, — не замечая ее взгляда, продолжал тот. — Ты же закончишь вашу работу?
— Да. Я закончу, — решительно заявила журналистка.
На следующий день Анна появилась в кабинете шефа с пачкой распечаток.
— Это следующая статья, — объявила она.
— Как? Уже? — редактор проводил взглядом бумаги, опустившиеся на его стол.
— Да. Она готова.
Через час Анну вызвали в кабинет.
Редактор долго протирал обширную лысину белоснежным платком.
— Аня, ты уверена, что хочешь это напечатать?
Первый лист рукописи начинался заголовком: «Кто же убийцы: биороботы или все-таки люди?» Слово «все-таки» было вычеркнуто любимым красным карандашом редактора.
— Да, — Анна вызывающе смотрела на шефа.
— Ты пишешь, что журналиста убили за то, что он вытянул на свет дело Жулавского. Надеюсь, ты понимаешь, что Игоря не убивали. Он сам навернулся на своей трижды проклятой машине. Аня, нам всем тяжело. Мы потеряли прекрасного опытного журналиста, ты потеряла супруга…
— Мы не успели зарегистрировать брак.
— Не важно. Ты искажаешь факты!
— А разве этого раньше не делали? Да каждая наша статья что-то искажает! Вы же сами мне всегда говорили — интерес публики важнее дотошной правды.
— Говорил и говорю, — редактор растерялся. — Но тут ты,… как бы сказать,… ты играешь на светлой памяти человека. Мертвым, конечно, все равно, что о них пишут, но ты сама…
— Короче, вы берете статью или нет?
Редактор помялся. Искушение было слишком велико. Статья обещала пойти «на-ура».
— Беру, — выдохнул он.
— Отлично, — и Анна, щелкая каблучками, ровной походкой направилась к двери.
Глава 10. Встречи
Разговор с разукрашенной девицей в сквере, где под ногами хлюпало мартовское месиво из воды, снега и песка, Анну доконал. Тем не менее она добросовестно записала весь бред, который изливала «жертва пламенной любви биоробота».
Когда «секс-бомба» в предвкушении будущей славы удалилась, виляя толстыми бедрами, Анна брезгливо поморщилась: «Ты бы хоть годики свои посчитала по пальчикам. Девять лет назад тебе, голубушка, маманя еще сопли вытирала, а шикарную попку разве что отцовский ремень ласкал». Журналистка вздохнула. Игорь, помнится, предупреждал, что такие «свидетели» обязательно появятся.
Она посмотрела на небо и попыталась представить, где сейчас находится душа ее несостоявшегося супруга. Но в голову ничего дельного не приходило, кроме осточертевшей проблемы с квартирой. Будь они официальными мужем и женой, вся недвижимость Игоря по закону досталась бы ей. Но в настоящей ситуации прав на имущество погибшего Анна не имела.