— Для меня это то же значит все на свете.
Его ответная улыбка сказала ей о том, что она прекрасно прочла его. Затем он поймал ее губы своими, овладевая ею, наполняя ее рот обжигающей искрой этого момента, прежде чем отпустить.
Готово. Они стали единым целым.
Вместе они повернулись к собравшимся и подняли вверх свои сцепленные руки. Их гости аплодировали стоя, пока трио рука в руке проходило вдоль по дорожке к лестнице.
На половине пути Хаммер поднял Рейн на руки. От удивления она завизжала, а затем рассмеялась. Лиам сжал в кулак ее волосы и отвел голову назад, прежде чем украсть поцелуй. Они не давали ей вздохнуть весь путь до вечеринки в «Темнице».
Большая часть оборудования была сдвинута к стенам, вынесена или искусно спрятана за портьерами, так что теперь все могли праздновать… а позже и поиграть.
— Я сейчас вернусь, прелесть, — сказал Хаммер, поцеловав ее в щечку.
Прежде чем она успела спросить, куда он оправляется и все ли в порядке, Лиам отвлек ее нежным поцелуем.
— Хочешь пить? Здесь жарковато.
Он всегда был добр и думал об остальных. Это было то, что ее больше всего восхищало в Лиаме.
— Да, пожалуйста.
Когда они разошлись, гости вновь присоединились к ним внизу, первым был Бек. Он широко улыбнулся и помог Хэвенли, которая держала два кусочка сердца Рейн, увеличившегося пять недель назад, чтобы вместить двух чудесных близнецов.
— Привет, мои малыши. Идите, поздоровайтесь с мамочкой. — Рейн протянула руки.
Хэвенли мягко улыбнулась.
— Она настоящие ангелочки. Проспали почти всю церемонию. Ну, Сиара проспала. Катрония рассмотрела все цветы, пока бодрствовала.
— Потому что она очень любознательная. — Рейн взяла ребенка, все еще восхищаясь, что у нее появились две такие идеальные девочки с голубыми глазами, пухлыми ротиками и, без сомнения, подбородком Лиама.
Все их беспокойство о том, что она могла забеременеть от Макена в ту жаркую ночь, когда Лиам впервые надел на нее ошейник, оказались беспочвенными. По словам Брин, ее ирландец уже проделал всю работу во время их отдыха в хижине сразу после того, как до Рейн дошло, что она любит его. Ее беременность стала шоком, и вместе со своими мужчинами она прошла сложный путь, чтобы добраться до этой вершины счастья. Но она не променяла бы и минуты. Их дочери были превосходны, и Хаммер как сумасшедший сдувал с них пылинки. Ее крошки с легкостью вертели обоими большими и грозными мужчинами.
Следующим к ним присоединился Сет, украдкой расположившись с другого бока Хэвенли. Она покосилась на доктора и бывшего копа. Рейн старалась не слишком широко улыбаться. Теперь, когда Сет переехал сюда из Нью-Йорка и вывесил свой диплом ведущего следователя, они оба беспощадно охотились на Хэвенли. Закручивалась еще одна романтическая история, и Рейн не могла дождаться, к чему все это приведет. Во-первых, парни должны были выяснить, что их большая битва будет направлена не против друг друга, а против замкнутости Хэвенли.
И ее широко раскрытых от шока глаз при виде оборудования темницы.
— Что это? — спросила она, указывая на скамейку для порки.
И не просто на какую-то скамейку, а именно на ту печально известную скамейку, на которой ее наказывал Лиам. Ту самую, на которой Хаммер отходил ее флоггером и объявил, что она принадлежит ему и Лиаму. Вероятно, Рейн следовало спрятать это прочь, но она не могла себя заставить… и ей была любопытна реакция Хэвенли.
Сет и Бек, оба стремились стать именно тем, кто устроит ей турне по любому девайсу, изъяви она желание.
Рейн ухмыльнулась. Да, будет забавно смотреть со стороны на эту драму и ждать, чем все закончится.
Далее пришли Кейтлин, Мэг и Эшлинг, три сестры Лиама, прилетевшие на бракосочетание. Розалин и Шона прибыли с Брин, когда Рейн родила близняшек, и оказались чрезвычайно полезны для матери-новичка. Последняя, Мэйв, пообещала приехать, когда ее младшему ребенку будет на несколько месяцев больше.
Рейн сразу же подружилась со всей семьей Лиама. Теперь она чувствовала себя невероятно счастливой. Она начала свою жизнь вне стен дома Кенделлов совсем одна, но все же обрела так много любви.
Ее золовки суетились, сюсюкали и ворковали над близнецами. Если честно, они скучали по собственным детям, но и новорожденных племянниц тоже любили.
Поцеловав каждую в маленький лобик, Рейн передала дочерей их тетушкам, затем улыбнулась и помахала рукой.
Подошел Ривер и обнял ее.
— Замужняя и окольцованная. Счастливая и пристроенная. На самом деле это не совсем то, что я представлял все эти годы, думая о тебе. Но так лучше. Это делает тебя счастливой.