Он поднял руку в сторону офицера в униформе.
— Мне нужна еще минутка. — Когда коп кивнул, Хаммер повернулся к Рейн, раскрыв объятия. — Прелесть.
Она подбежала к нему и крепко обняла, а он, закрыв глаза, сжимал ее мягкое тело. Втягивал ее аромат. В горле у него застрял комок эмоций. Затем руки Лиама обвились вокруг него и Рейн, сжимая их всех в один плотный круг. Хаммер усилием воли подавил слезы, от которых жгло глаза. Он был частью этого.
— Я люблю вас обоих, — признался он хрипло.
— Мы тоже тебя любим, — прошептала Рейн, вцепившись в лацканы его пиджака, словно никогда не собиралась отпускать.
— Любим, брат, — голос Лиама был переполнен эмоциями.
Несмотря на то, как сильно ему хотелось подольше побыть с ними, Хаммер заставил себя отстраниться.
— Я буду рядом, когда смогу.
— Мы заберем тебя домой, как только будешь готов, — пообещал Лиам.
Пока судебный пристав вел Хаммера в сторону вестибюля, он оглядывался.
Лиам махал рукой, а Рейн посылала ему воздушные поцелуи.
Он нуждался в них и, возможно, гораздо больше, чем они в нем. Хаммер сжал челюсти. Он найдет выход из этого бардака, даже если это убьет его.
Не сказав ни слова, он покинул зал суда.
Прошла херова туча бумажной работы и ожидания, во время которой Хаммер стискивал зубы и был готов сносить головы, Лиам и Рейн ожидали его в вестибюле прямо за порогом отдела обработки данных. За всю свою жизнь он еще никогда не был настолько рад их видеть. Его сердце заколотилось, когда они втроем обнялись, словно были в разлуке на протяжении месяцев. Хаммер осыпал поцелуями Рейн. Лиам сердечно похлопал его по спине.
Они вышли за двери с Рейн между ними.
Потерявшись в сладком чувстве облегчения на данный момент, Хаммер не был готов к толпе репортеров, что окружила их и забросала вопросами.
— Лиам, — рявкнул он, — загороди Рейн.
Но друг уже встал в защитную позу, пока Хаммер прокладывал путь через толпу.
— Мистер Хаммерман, когда вы начали домогаться детей? — один из репортеров сунул микрофон ему в лицо.
Он сжал зубы и бросил на придурка убийственный взгляд.
— Без комментариев.
— Мисс Кендалл, мистер Хаммерман насиловал вас в детстве? — задала вопрос блондинистая сучка в костюме. — Он ваш сутенер? Почему вы не обратились за помощью к полиции, чтобы избавиться от этих двух извращенцев?
Рейн спрятала лицо за рукавами пальто, отказываясь произносить хоть слово.
— Расступитесь, чертовы шавки, — прорычал Лиам.
Они продолжали выкрикивать вопросы. Рейн вцепилась в него крепче.
Хаммер приобнял ее рукой, прижимая ее к себе и Лиаму.
— Без, блять, комментариев, вы — стервятники!
Толкаясь, они выбрались из давки и побежали к внедорожнику Лиама. Он надеялся, что у них будет немного проклятого покоя, чтобы они могли насладиться временем, которое смогут провести друг с другом и выяснить, кто же, черт подери, занимается его травлей… хотя Хаммер сомневался в этом.
***
Рейн вошла в кухню и обнаружила, что Хаммер и Лиам с головой погружены в разговор на повышенных тонах. Оба резко остановились и уставились на нее, едва она появилась.
Ее подозрения возродились, пробудились опасения.
— Что? Еще что-то случилось?
Они посмотрели друг на друга, ведя безмолвный разговор. Затем оба покачали головой.
— Нет, любимая. — Лиам нежно улыбнулся ей.
— Я не куплюсь на это. — Она покачала головой, расположив руки на бедрах. — Вы оба защищаете меня от чего-то. Мне нужно знать от чего.
Макен вздохнул.
— Ни от чего. Чуть раньше разрывался телефон. Долбанные репортеры. Мы позаботились об этом.
Брошенный взгляд на переносной телефон и его базу подтвердил, что кто-то буквальным образом выдернул его из стены. Прихватив вместе с этим кусок штукатурки.
Лиам поморщился.
— Должно быть, я немного вышел из себя. Позже я все исправлю, обещаю.
Пока они обсуждали эту тему… она вытащила новый мобильный из кармана юбки.
— Мне пришлось отключить свой. Каким образом они так быстро достали этот номер? Мне поступило четыре звонка, прежде чем я смогла вздремнуть.
Оба мужчины вынули свои мобильные из карманов и положили на стол. Экраны были выключенными.
— Мы сделали то же самое, прелесть.
— Эти чертовы пиявки могли бы давать уроки по преследованию, — ругнулся Лиам.
— Я должен был предусмотреть, что они будут ждать нас. — Очевидно, Макена друг даже не собирался ставить об этом в известность.
— Знаю… я была слишком взволнована твоим возвращением. — Рейн скрестила руки в безмолвном поиске комфорта. — Давайте спокойно поужинаем сегодня, не обращая внимания на весь остальной мир. Есть пожелания? Лиам, твоя мама так много всего приготовила. Мне бы хотелось доказать, что ты не будешь голодать, когда твои близкие вернутся домой.
— Они знают, любимая, — Лиам прижался поцелуем к ее щеке. — Но тебе не нужно беспокоиться. Я собираюсь вывезти родителей на вкусный ужин с болтовней о возвращении домой.
— Но… — На нее навалилось чувство разочарования. — Сегодня первая ночь после возвращения Макена. Нам необходимо побыть вместе. Мы…
Хаммер прервал ее поцелуем. Когда он отстранился, она была слегка дезориентирована. Но аура серьезности, витающая вокруг него, снова привела ее в чувства.
— Я хочу поговорить с тобой. Лиам знает о чем.
Что бы ни хотел сказать ей Хаммер, это было важно. Ее страхи незамедлительно сообщили, что он хочет покинуть ее. Но Лиам выглядел спокойным, почти счастливым. Если бы у Макена были хоть малейшие мысли о том, чтобы собирать чемоданы, сейчас они бы дрались. Она должна доверять, после всего, через что они все вместе прошли, он так просто не уйдет.
— Хорошо.
— Прекрасно, — Лиам хлопнул Хаммера по плечу и поцеловал девушку в губы. — Мы не скоро. Наслаждайтесь.
Он вышел из кухни, оставив их одних. Лицо Макена выражало решительность, повод для которой Рейн не могла угадать. Чего он хочет?
— Так, значит, ужинать мы будем вдвоем? — прошептала она, ощущая внезапно наступившее густое напряжение.
— Ага. Что готовится быстро?
Он приблизился, провел ладонями вверх по ее рукам, остановившись на затылке. Не произнося ни слова, он поймал ее глаза в ловушку своих ореховых глаз. Она чувствовала, что его желания не были исключительно сексуального характера.
— Стир-фрай ((англ. to stir-fry) — традиционная для кантонской кухни техника быстрого обжаривания пищи в раскалённом масле в глубокой сковороде с покатыми стенками при постоянном помешивании. В воке жарят нарезанные кусочками мясо и морепродукты, овощи и лапшу). — Рейн сглотнула, удивляясь своей нервозности.
— Сможешь приготовить его за десять минут?
— Меньше.
Она сделала все приготовления прошлой ночью и не нашла в себе сил готовить. Удивляясь неуверенным движениям своих рук, она нагрела вок, вытащила уже замаринованную курицу и запарила немного быстро разваривающегося риса.
Позади нее, держась за ее бедра, стоял Хаммер и наблюдал, осыпая поцелуями ее шею. Она хотела его. Проклятье, она не могла находиться с этим мужчиной в одной комнате, не желая его до боли. Но долгие ласки его пальцев и полные благоговения поцелуи также отдавались в ее сердце.
— Макен? — она повернулась к нему. — Что ты задумал?
Он выдал ей кривую улыбку. Несколько месяцев назад она бы ни за что не расшифровала это выражение его лица. Бывало, что его чертовски сложно прочесть. Теперь же… она видела, что он близок к неврозу.
— Помимо всего прочего? — подколол он.
Она выложила цыпленка на раскаленную сковороду; удовлетворенная шипением, рассеянно помешивая массу одной рукой, она развернулась к нему.
— Я здесь ради тебя. Знай это.
— И я ежедневно благодарю за это Бога. — Он погладил большим пальцем ее по щеке. — Мне нужно рассказать тебе кое-что, что-то, что случилось много лет назад. Я просто не хотел разочаровывать тебя. Рассеивать твои иллюзии. Не хотел, чтобы ты видела мои слабости, недостатки и несовершенство.