Внезапно тюбик упал на постель, рядом с ее коленом. Жар от тела Макена согрел заднюю сторону ее бедер. Он обхватил ладонями ее попку.
- Выгни спину.
- Вниз, на локти, - приказал Лиам. - Посмотри на меня.
Она немедленно повиновалась. Его глаза, обычно тепло-карие, потемнели до темно-коричневых, и она не смогла не провалиться в их лишающую дыхания глубину. У нее не было начала, у нее не было конца. Здесь Рейн нашла свою погибель, рабскую покорность и освобождение одновременно.
Она прошептала его имя. Он обхватил ладонями ее голову.
Затем Хаммер расположил свое достоинство у ее входа, разрабатывая тугое колечко мускулов и медленно вошел в нее, что заставило ее всхлипнуть, уткнувшись в плечи Лиаму.
- Должно быть, ты сделал что-то правильное, приятель. Ее ногти впились мне в плечи.
- Да, - голос Макена был напряжен. - Стенки ее попки стиснули мой член. Вот, блять.
- Я собирался… в подходящий момент. - Как и обещал, Лиам просунул руку между их телами и круговым движением снова обвел ее клитор.
С пронзительным всхлипом, который, казалось, зародился где-то в неведомой части ее горла, Рейн впилась в него пальцами еще глубже. Лиам не обратил на это никакого внимания, просто наблюдая за ее лицом, пока Хаммер, схватив ее за бедра и двигаясь вперед, погружался все глубже.
Господи, ей хотелось извиваться в поисках более сильного трения, все, что угодно, лишь бы покончить с этой воспламеняющей ее агонией. Но деваться было некуда, не существовало способа захватить тот беспощадный контроль, что они установили над ее телом. Хаммер наполнял ее в собственном ритме, а Лиам наслаждался каждой минутой беспомощности, отражающейся на ее лице.
Наконец, Макен издал гортанный стон из самой глубины грудной клетки. Волоски на его бедрах нежно терлись о заднюю часть ее бедер. Она подалась к нему навстречу, пытаясь насадиться глубже, но он уже был в ней по самое основание. Все, что она могла, это раскрыться, пока он растягивал разбухшей головкой члена ее чувствительные стеночки.
- Поторопись, мужик. - Хаммер отступил, а затем вновь вошел, подтолкнув ее ближе к Лиаму и к краю. – Срань Господня!
- Понял. Опускайся на меня, любимая. Дай мне свою киску.
Ему не нужно было повторять дважды.
Рейн с радостью насадилась на его член, напряженно ожидающий между ее ногами. Извиваясь и надавливая, она начала принимать его в свое голодное лоно, поглощая сантиметр за сантиметром. Она всегда поражалась остроте растяжения, что требовалась от ее отверстий, когда она принимала их обоих, и удивительному чувству наполненности, что они ей дарили.
Лиам под ней рывком преодолел оставшийся путь. Когда он отступал, Хаммер входил. Их великолепно синхронный танец заставил ее воспарить к пьянящему восторгу, какой должен был запустить ее прямо в небеса, которые могли подарить ей только они.
Лиам устремился вперед, Хаммер отклонился. Она двигалась вместе с ними, впившись зубами в плечо Лиама, охая. Ошеломленная. Потерявшая голову.
В беспамятстве.
Они ощущались так, словно были созданы для нее. Да, у всех них бывали свои битвы, но каждый из них не раз возвращался к остальным. Ради этого. Потому что они трое должны существовать.
И она в любом случае не смогла бы сдерживать выворачивающую на изнанку неоспоримую любовь, которую чувствовала к ним.
Вздохнув в последний раз, она оторвала губы от Лиама. Фиолетовый засос был едва виден, когда она взмолилась.
- Пожалуйста… сэры. Умоляю.
- Блять, я тоже почти готов взмолиться, - пробормотал Хаммер.
- Аналогично, приятель. Иисусе. - Лиам задыхался, он покраснел. - Ничто не заводит меня сильнее, чем вид того, как ты кончаешь. Сделай это, Рейн. Кончай!
Она задрожала, все ее тело трясло и сжимало в спазмах, пока она распадалась для них на миллион маленьких кусочков. Врезавшись в нее, они последовали за ней к блаженству, хором выкрикивая стоны и проклятия. А потом последовала тишина, наполненная шепотом, исполненным преданности, нежными поцелуями и невысказанной надежды в том, что каждый их завтрашний день может быть наполнен любовью.
15 февраля. Пятница
На следующий день, в полдень, Рейн вышла на кладбище из «Ауди» Хаммера. Одетый в унылый серый костюм Лиам открыл для нее дверь и подал руку. Пока она собирала купленные ею цветы и располагала пальцы в его ладони, Макен оказался рядом, поставив авто на сигнализацию и глядя на девушку заинтересованным взглядом. Ривер подъехал на большом черном джипе и заглушил двигатель. Он медленно вышел из авто.
По мере того, как они покидали парковку, все становилось более реальным. Ее тело дрожало.
- Ты не обязана делать это именно сегодня, любимая, - предложил Лиам.
Вероятно, это не самое лучшее время, в свете всего происходящего, но…
- Нет, обязана. Знаю, вы хотите защитить меня. Но я должна отдать маме и сестре свои любовь и уважение. Я слишком долго этого ждала.
Прежде, чем выпустить его руку, Рейн стиснула ее в безмолвной благодарности.
- Мы понимаем. И мы здесь ради тебя, - пробормотал Макен.
Благодарно им улыбнувшись, она собралась с духом и по холмам прошла к окраине кладбища — Хаммер и Лиам устроили так, что ее мать и сестру похоронили бок о бок. И за это ей нужно поблагодарить их. Следователям потребовались недели, чтобы отыскать их останки и организовать их перевод под ее опеку. Она сходила с ума, страдала от утреннего недомогания, кошмаров, вины и горя. И как всегда, ее мужчины взяли на себя большую часть бремени, укрыв Рейн от сильнейшей бури.
Сглотнув, она мягко проделала последние шаги, едва ли не опасаясь читать надгробные камни. Возможность видеть свежевыгравированные на мраморе имена мамы и сестры сделала бы все это слишком реальным. Но они умерли несколько лет назад. Если при жизни она ощущала себя брошенной ими, полагая, что они добровольно покинули ее, чтобы избежать ада, которым была жизнь с Биллом, то они, должно быть, чувствовали, что она бросила их в смерти. Она всегда будет сожалеть об этом.
Заставив себя посмотреть на их могилы, она моргнула сквозь слезы, больше не пытаясь их сдерживать.
Все, кого она любила, были здесь… пока. Они больше никогда не смогут быть с ней, кроме как в ее сердце. Может быть, если ей повезет, она увидит что-то от них в своем будущем ребенке. Она будет цепляться за это. Ей придется жить с этой надеждой, зная, что та так и не сможет оправдаться. Тело ее сотрясалось от рыданий, что пришли из пустоты. Казалось, теперь она постоянно плакала. Беременность обострила ее эмоции, и они каждый день кровоточили под ее кожей. Но, отыскав Ривера, вместе с ним похоронив женщин семейства Кендалл и покончив с витающими над Хаммером обвинениями… Она больше не могла сдерживать свою скорбь.
Едва она сделала следующий вдох, как Лиам и Хаммер обняли ее, делясь своей силой. В нескольких метрах в стороне за ними наблюдал Ривер, выглядел он несгибаемым, глаза его были слишком синими во впалых глазницах. На его застывшем лице не было ни капли вины.
- Прелесть?
Хаммер желал знать, все ли с ней в порядке. По правде говоря, она не знала. Все внутри нее было запутанным, хрупким, потерянным. Но она пришла сюда, чтобы перевернуть страницу, связывающую ее с двумя женщинами, имеющими самое большее влияние на нее в пору юности. Она пришла, чтобы выразить им свою любовь и пообещать в будущем помнить о них.
Она не хотела волновать Макена еще сильнее, поэтому кивнула в его сторону. Затем, не переставая плакать, она преклонила колени у могилы матери и закрепила цветы в держателе. Лиам взял второй букет у нее из рук и снова помог ей подняться на ноги.
Пристально глядя на небольшой могильный холм, Рейн захлебывалась рыданиями. В нем не было той жизни, как в ее матери. Не было тепла, смеха и объятий. Ее мама ушла в лучший мир и Рейн не знала, что теперь делать. Как ей сказать прощай, пожелать покоиться с миром женщине, что подарила ей жизнь?