«Не начинай, придурок».
После вечера с Рейн и их занятий любовью, у него получилось отодвинуть свои страхи. При этом он крепко держался за ощущение полноты, которое познал тогда. С того момента, как проснулся нынешним утром, он изо всех сил пытался сосредоточиться на том, чтобы ценить каждую секунду свободы рядом с любимыми людьми. А теперь он будет слушать, как бьется сердечко их ребенка.
Позже, он знал, ему придется принять решение.
Но он ни за что не позволит страху или чему-либо еще испортить этот момент.
Через кресло от него, Лиам наклонился, чтобы поцеловать Рейн в щечку. Соприкоснувшись лбами, они обменялись полным надежды, интимным взглядом. И когда она повернулась к Макену в безмолвном вопрошании, он не смог оставить ее без ответа на вопрос, взволнован ли он тем, что сможет услышать первые признаки их растущего ребенка. Он бережно положил руку ей на живот и улыбнулся.
Со всех сторон он ощущал бесцеремонные пристальные взгляды, даже откровенно враждебные от остальных будущих матерей. Он игнорировал их. Никто не разрушит для них этот момент.
- Рейн? - позвала пожилая женщина, держащая в руках медицинскую карту и одетая в ярко-синюю медицинскую форму, открыв широкую дверь.
Они с Лиамом оба вскочили на ноги и подали Рейн руки. Она вложила пальчики в ладонь каждому и встала, волнение проявилось в ее дыхании.
- Пора.
- Ничего себе, - пробормотала женщина, пока они проходили мимо.
- Может быть, один из них друг, а второй отец, - предположила другая шепотом, который был слышен всей комнате.
Рейн обернулась к сплетницам.
- Нет, они оба мои мужчины и отцы нашего ребенка, несмотря на то, что это не ваше дело.
Хаммер не смог удержаться от сдавленного смеха, когда Рейн гордо взяла его и Лиама за руки и продефилировала к медсестре. Она даже не оглянулась, чтобы посмотреть, как челюсти беременных упали от шока. Ошеломленные вздохи двух осуждающих дур сказали все.
- Молодчина, девочка, - выдала еще одна будущая мамочка, когда они проходили мимо.
На лице Лиама расплылась широкая улыбка.
Как только они прошли мимо медсестры, ожидающей их в дверном проеме, Хаммер наклонился и пробормотал Рейн на ухо:
- Ты плохая девчонка. Мне это нравится.
- Вас двоих невозможно куда-либо взять, - поддразнил Лиам.
- Меня? Какого хр… черта я сделал? - исправился Хаммер перед обществом женщин, собравшимся в конторе по обучению обращению с детьми.
Медсестра рассмеялась и жестом показала Рейн встать на весы. После того, как та скинула обувь и встала, мужчины посмотрели на цифры, появившиеся на электронном табло.
- У вас бывает утренняя тошнота? - спросила медсестра. - Вы потеряли один килограмм восемьсот граммов.
Хаммер и Лиам обменялись взглядами. Стресс и хаос, обосновавшиеся сейчас в их жизни, влияли на любимую и их ребенка. Макен чертовки сильно желал иметь возможность остановить все это ради всех них.
- Нет, - ответила Рейн. - Просто у меня не очень хороший аппетит.
Хаммер бросил на нее хмурый взгляд из-за ее вранья.
- Мы будем силой кормить ее, если придется, - заверил Лиам.
- И не сомневаюсь. - Медсестра улыбнулась Рейн понимающей улыбкой. - Вы счастливица. У некоторых женщин нет даже одного мужчины, помогающего переносить беременность, не говоря уже о двоих.
- Могу поспорить, в их доме очень тихо, - отшутилась Рейн с дерзкой ухмылкой.
- И стирки меньше.
- Тебе придется ответить за этот комментарий… позже, - прошептал Хаммер ей на ушко.
Медсестра предпочла сделать вид, что не слышит, пока брала у Рейн кровь и измеряла температуру, затем провела их в кабинет для обследования. Вновь приобретенный телефон Макена - прежний изъяли федералы - завибрировал в кармане. Он проигнорировал звонок и помог Рейн забраться на стол для осмотра.
Хаммер ни разу не был в кабинете акушера-гинеколога, но точно знал, что это за приспособление. Повертев в руках один из фиксирующих ремешков, он посмотрел на Лиама. - Одно из таких подошло бы для темницы в доме, не так ли?
Приятель кивнул.
- Представляю себе открывающиеся возможности.
Подойдя к подножью стола, Лиам вытянул крепящие ремни.
Рейн шлепнула его по плечу.
- Что ты делаешь? Прекрати. В любую секунду сюда войдет доктор. Убери это обратно.
- Не так быстро. Ляг, любимая. - Лиам погладил ее по бедру. - Просунь свои маленькие ступни в эти ремешки. Доктор Хаммер и я вылечим то, что тебя беспокоит.
Лицо Рейн стало ярко-красным. Макен не смог удержаться от смеха.
- Лиам Шон О’Нейл, ты выжил из своего ирландского ума, если думаешь…
Легкий стук в дверь прервал разглагольствования Рейн. Она тотчас закрыла рот и послала Лиаму умоляющий взгляд. Он вернул ремешки на место прямо перед тем, как вошел настоящий врач.
Лицо Рейн все еще оставалось ярко-красным.
Хаммер дал ей некоторое время, чтобы прийти в себя, и шагнул вперед.
- Рад видеть вас вновь, доктор Паркер. Прошло уже несколько лет.
- И я рада, Макен. - Женщина пятидесяти с лишним лет посмотрела на Лиама. - Я - доктор Абигейл Паркер.
- Лиам О’Нейл, - ответил он, протягивая руку.
После обмена любезностями врач сосредоточилась на пациентке. Паркер была обеспокоена потерей Рейн веса, так же, как Макен и Лиам. Но Рейн убеждала доктора, что наберет немного к следующему приему.
Две женщины обсудили все, что имело отношение к беременности, или так казалось Хаммеру. Даже Лиам, похоже, хотел продолжить шоу. Или он просто желал, чтобы врач ушла, чтобы он смог еще немного подразнить Рейн ремнями.
Наконец доктор Паркер отложила ручку и блокнот.
- Кто готов послушать сердцебиение?
- Я. А вы оба, папашки, готовы к этому? - спросила Рейн задумчиво.
- Без сомнений, любимая, - просиял Лиам. – Не могу вспомнить, когда так сильно волновался.
- Проклятье, да, - согласился Хаммер.
Рейн легла на стол и подняла рубашку. Она стянула пояс штанов для йоги вниз по бедрам и глубоко вздохнула. Доктор Паркер выдавила Рейн на живот нечто похожее на гель. Комната погрузилась в пронзаемую ожиданием тишину, когда врач прижала маленький ручной прибор к выпуклому животику Рейн. В то же мгновение воздух огласил громкий, потрескивающий статический фон.
Затем кабинет внезапно наполнился мягким, частым звуком: тук, тук, тук. Улыбка, засиявшая на лице Рейн, могла бы осветить весь Лос-Анджелес. Слезы счастья полились из ее глаз. Лиам стоял и смотрел на нее с восхищением и трепетом на лице. Сердце Хаммера сжалось, в горле встал комок. Он слышал сердцебиение ребенка, которого они создали вместе, качающее кровь, растущее, живое.
Все страхи и тоска, отодвинутые им, всплыли на поверхность покрывалом паники.
- Боже мой. Это поразительно, - выдохнула Рейн. - Это наш ребенок.
- Так и есть, любимая. - Лиам пожал ее руку. - Это самый замечательный звук, который я когда-либо слышал. О, Рейн. Наша кроха такая сильная.
Лиам прав. И Хаммер не мог прекратить задаваться вопросом, что, черт подери, он будет делать, если пропустит другие значимые моменты жизни этого ребенка. Блять, он должен задавить беспокойство, не позволять ему расти в этот чудесный момент.
Вскоре, вероятно, у него будет тридцать лет, чтобы потратить их на сожаления.
Он быстро наклонился к будущей мамочке и наградил ее медленным, полным любви поцелуем.
Когда же он вновь поднялся, Рейн кинула на него обеспокоенный взгляд.
- Макен?
Он потер глаза, словно был ошеломлен. А так и было. Радость боролась с печалью, выбив из него дух. Слышать сердцебиение, видеть выпуклый животик Рейн, это ошеломило его на совершенно ином уровне.
Как он сможет пережить, если не поприветствует вместе с ними новую жизнь, не увидит и не разделит с ними взросление их ребенка? Как ему вынести осознание того, что жизнь пройдет без него?
«Не здесь, придурок. Держи свое дерьмо при себе. Ты не можешь прямо сейчас провалиться в эту дыру».