— Вы верите в это? — аккуратно спросил Илаев.
Коста довольно заулыбался.
— За последние двадцать лет эту рукопись находили трижды, и трижды она исчезала совершенно непонятным образом. Первый раз книга пропала из палатки археологов через час после обнаружения её в запечатанном глиняном сосуде — это было в Тибете. Второй раз в Индии. Там произошла совершенно мистическая история. Находку аккуратно упаковали и немедленно отправили в аэропорт для транспортировки в Лондон. В машине был водитель и сопровождающий. По дороге книга исчезла. — Симиниди вопрошающе посмотрел на Илью
— Я думаю, водитель с сопровождающим вступили в сговор? — вопросительно утвердил Илаев.
— Так подумали все! — грустно сказал Коста, — Но печати не были взломаны.
— Но почему вы считаете, что в Греции обнаружили именно эту книгу.
Симиниди иронично улыбался.
— Я три раза держал одну и ту же книгу в руках, и могу сказать точно, что её автором был Авиценна. Первый раз в Тибете, второй раз в Индии. Это я был в той машине и могу вас уверить ни я ни мой спутник не прикасались к находке всю дорогу.
Илья потёр рукой лоб.
— Но книгу могли подменить во время упаковки, — предположил Илья
— Могли, — безразлично произнёс Коста, — Но речь не об этом. Я трижды в разных частях света держал в руках эту книгу. Как вы считаете, могу я ошибаться? Поиски этого артефакта стали смыслом моей жизни.
— А Синеев, знает эту историю? — спросил Илаев
— Яков Исаакович, убеждённый материалист. Он не верит в легенды, он верит в факты. Так же как и многие он считает, что виной всему деньги, и если бы это был подлинный документ, то он давно бы попал в руки специалистов, а не кочевал бы по миру, как ненужная макулатура. Он считает, что все эти находки были подделками, и во времена великого мастера тоже могли жить мошенники.
— А вы уверены, что именно Ибн Сина автор? — с ноткой недоверия спросил Илья.
— Я уверен. — произнёс Коста, отставил пустую тарелку, сделал пару глотков сока, вытер салфеткой рот, — Извините, но я действительно спешу.
— Да, да! Конечно! Спасибо за беседу! — учтиво произнёс Илья и протянул Симиниди руку.
Коста пожал руку Илаеву. Они вышли на улицу.
— А как мне пройти к морю? — поинтересовался Илья.
Симиниди указал ему дорогу, попрощался и направился к автомобилю Джип, припаркованному рядом с таверной.
— Какой приятный тип. — негромко сказал Илаев, вслед Косте, — Угостил, подвёз к морю.
Илаев не спеша отправился указанным маршрутом. Пройдя метров сто, он оглянулся на громкие встревоженные возгласы. Около таверны, в которой Илья только что разговаривал с учёным, на тротуаре, рядом с джипом лежал худощавый мужчина с длинными волосами, вокруг которого собиралась толпа людей. Одна из женщин что‑то кричала.
— Это же Коста! — подумал Илья, и резко направился обратно.
Дорогу ему преградила выскочившая прямо на тротуар Ауди А 4 кабриолет с открытым верхом.
— Прыгай, живо! Журналист — незнакомая девушка за рулём, настоятельным жестом руки призывала его сесть в машину.
Илья посмотрел на увеличивающуюся толпу вокруг Косты, вдалеке послышался звук сирены скорой помощи, он перевёл взгляд на девушку, настоятельно указывавшую ему сесть в машину, секунду помешкал, и запрыгнул в салон, прямо через закрытую дверь. Ауди сорвалась с места, с визгом шин развернулась в противоположную сторону, и стала быстро удаляться от места происшествия.
Глава 8
Через десять минут Илья с неизвестной спутницей выехали в пригород Ираклиона. Илья не понимал, зачем он сел в машину. Возможно, уговоры водителя были убедительны, а возможно неординарность и неожиданность ситуации не дала ему возможности принять хоть, сколько‑нибудь обдуманное решение. Дорога извивалась среди отдельных пригородных строений, и плавно переходила в пологий горный серпантин, оставляя за спиной Илаева, так и не успевший, стать для него курортом центральный город острова.
Илья молчал. Мысли в голове бежали кругом, не позволяя оценить произошедшее и сделать определённые выводы. Он не знал, что случилось с Костой. Илья хотел думать, что это был обыкновенный обморок, случившийся по случаю жары, но разум почему‑то отторгал верность подобного суждения.
— Неужели его убили? — думал Илья. И сам ужасался своей крайне негативной оценки случившегося, — Господи, да что у меня за мысли, вероятно, ему стало плохо с сердцем, человек ведь он не молодой. А может быть приступ? Да именно приступ какого‑нибудь мучительного хронического недуга.