— Тут вы правы, — немедленно согласился Тэннер. — Простите, я напрасно завел этот разговор.
Колетта сказала себе, что не должна ничего говорить, но не смогла удержаться:
— Я одно знаю: за три недели Джина проявила себя как очень сознательный и ответственный работник. Возможно, вы все еще видите в ней маленькую девочку и не замечаете, что она стала взрослой женщиной.
Губа Тэннера дернулась, как будто у него начался нервный тик.
— Я знаю, что для нее будет лучше. А именно: вернуться со мной в Фоксран.
В его голосе зазвенели властные нотки, которых Колетта до сих пор не слышала.
— Раз так, — вновь заговорила она, — вам остается только убедить ее. А теперь, надеюсь, вы меня извините. Уже поздно.
— Да, конечно. — Тэннер улыбнулся, но Колетта увидела, что он с трудом пересилил себя. — Увидимся завтра.
Колетта проводила его взглядом. В его походке чувствовалась самоуверенность.
Поднимаясь в лифте на восьмой этаж, Колетта прокручивала в памяти недавний разговор.
Она увидела перед собой человека, которого ей описывала Джина, — человека, исполненного решимости добиться своего.
С одной стороны, ее не оставили равнодушными любовь Тэннера к сестре, тревога за нее и забота — словом, все то, что привело его в город. А с другой — она чувствовала, что он непростительно недооценивает силу и целеустремленность Джины.
Едва она успела переодеться, как зазвонил телефон.
— Колетта, я очень рада, что застала тебя.
— Здравствуй, Лилиана, — поздоровалась Колетта с матерью.
— Ты мне оставила сообщение на прошлой неделе, вот я и решила, что надо бы перезвонить.
— В воскресенье День матери[1]. Может быть, ты не откажешься пообедать со мной?
Колетта намотала телефонный шнур на палец, думая о том, как бы ей хотелось, чтобы мать приняла ее приглашение. Впрочем, она давным-давно убедилась, что ее мать не способна на любовь и нежность, в которых она когда-то так нуждалась.
— Боюсь, не получится, — ответила Лилиана без малейшего сожаления в голосе. — Мы планируем уехать из города на выходные. Ты же знаешь, как Джо любит рыбалку.
Нет, этого Колетта не знала. Она вообще очень мало знала о Джо Кинселле, последнем увлечении матери. И видела его всего один раз.
— Ну ладно. Желаю вам хорошо провести время.
— Ой, не сомневайся. Нам всегда так хорошо вместе. Ты не зайдешь к нам покормить Пушочка?
Пушочек — это пудель матери.
Колетта подумала, что мать вообще бы ей не позвонила, если бы ей не понадобилось сказать насчет Пушочка.
— Да, конечно. Я с радостью.
— Отлично. Мы вернемся в воскресенье поздно вечером, а на следующей неделе я тебе позвоню.
С этими словами Лилиана повесила трубку.
Колетта в который раз ощутила мучительную пустоту в сердце. Пора бы привыкнуть, что у матери она отнюдь не на первом месте. Так было всегда. И она очень рано научилась не нуждаться ни в ком и полагаться только на себя, ни на кого больше.
Она легла на спину и положила руку на живот. Ничего она не желала так страстно, как этого ребенка. При мысли о том, что в эту самую минуту она беременна, сладкое тепло вытеснило пустоту.
Ее предупреждали, что процедуру искусственного оплодотворения, возможно, придется повторить несколько раз, но она надеялась оказаться среди тех счастливиц, кому везет с первой попытки.
В ее голове опять возникли образы Тэннера и Джины. Как им повезло, что они есть друг у друга. Но ее не оставляло чувство, что скоро она окажется посреди театра военных действий. Долго ли ей удастся сохранять нейтралитет? А на чью сторону она встанет потом?
Когда Тэннер снова подходил к магазину, энергия кипела в нем как никогда. И он понимал, что ее источник — сексуальное возбуждение.
А ведь он даже не знал, нравится ли ему Колетта Карсон. Но он ее хочет, вот это яснее ясного. Безумие какое-то... Бешеный пульс не давал ему забыть о том, что он уже очень, очень давно не был с женщиной.
Слишком давно. Пока Джина не повзрослела, он стремился неизменно подавать ей хороший пример, а потому женщины никогда не появлялись на ранчо. И до сих пор ему не встретилась женщина, с которой он захотел бы настоящей близости.
Раз за разом он вспоминал подробности их первой встречи. Интересно, каковы на вкус ее губы? И так ли шелковиста ее кожа, как кажется?
Едва он вошел в магазин, все мысли о Колетте испарились: его сестра, перегнувшись через прилавок, явно кокетничала с молодым человеком в униформе курьера.
Увидев Тэннера, Джина выпрямилась.
— Тэннер, пожалуйста, познакомься. Это Дэнни Берлингтон. Дэнни, это мой брат, Тэннер Ротман.