Все это стало возможным лишь благодаря зрелости и эволюции Бреган Д’эрт. Как изменяется лидер, так меняются и его подчиненные.
И это дает надежду.
И я надеюсь. Надеюсь, что влияние и пример Джарлакса найдут отклик в сердце Закнафейна.
Однако я опасаюсь, что преображение Закнафейна произойдет недостаточно быстро, чтобы заслужить дружбу или родственную любовь Кэтти-бри и нашего ребенка, а следовательно, и любовь Дзирта До’Урдена.
Все же я надеюсь на лучшее.
Он моя семья по крови. А она – моя семья по собственной воле.
А как я успел убедиться, вторая связь крепче первой.
Дзирт До’Урден
Глава 1. Свободный бег
Год Ошибочной Сделки (1118‑й по летоисчислению Долин)
– У тебя плохое настроение, дружище, – заметил Джарлакс, одним знаменательным вечером обращаясь к Аратису Хьюну за столиком в таверне, известной под названием «Гниющий миконид».
– Я проделал долгий путь, – объяснил усталый и немногословный убийца. – А скоро, как мне сказали, опять придется отправляться в дорогу. Похоже, в Чед Насаде раз в три года возникает необходимость лишить кого-то жизни.
– Ты с этим неплохо справляешься. – Джарлакс приподнял стакан с крепким грибным бурбоном.
– Скажи это тому, кто пополняет мой кошель, – сухо заметил Аратис Хьюн, и Джарлакс ответил на сарказм усмешкой… поскольку кошель Аратиса Хьюна пополнял именно Джарлакс.
– Относительно Города Мерцающих Сетей еще ничего не решено, – сообщил Джарлакс, заказав еще порцию выпивки для своего напарника.
– Никаких известий от Верховной Матери Бэнр?
– Никаких. Сомневаюсь, помнит ли вообще она о том, что собиралась кого-то там убить. Или, что более вероятно, она запустила слух о найме ассасинов, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы достичь желаемого результата. Естественно, ведь она – мы – совершили там немало убийств, так что даже слухов от Бэнров…
– Я, – поправил его Аратис Хьюн. – Я совершил немало убийств. Что касается операций в Чед Насаде, никаких «мы» в последние несколько десятков лет не было.
Джарлакс откинулся на спинку стула и пристально взглянул на своего наемника, заметив, что его предположение об отмене путешествия в Чед Насад ухудшило и без того скверное настроение Аратиса. Наемник заметно помрачнел, и это после того, как сам намекнул о нежелании браться за эту миссию.
Так почему же он так недоволен?
Да и у самого Джарлакса настроение ухудшилось. Замечание ассасина о том, что он давно не принимал участия в миссиях, было вполне справедливо. В Мензоберранзане Бреган Д’эрт уверенно набирала силу, но поддержание грозной репутации – и растущее число рядовых членов – заставило Джарлакса почти полностью отказаться от дорог за пределами города. Бреган Д’эрт стала соблазнительной приманкой для многих могущественных Домов, так стоило ли ему отлучаться в Чед Насад или другой отдаленный уголок, чтобы по возвращении обнаружить, что контроль над бандой убийц перехватила Верховная Мать Дома Баррисон Дель’Армго, или кто-то из прочих соперниц Верховной Матери Бэнр? Пятнадцать десятилетий потратил Джарлакс на создание Бреган Д’эрт, расположившейся теперь в тоннелях ущелья Когтя, глубокой расщелины, разделяющей пещеру, где находился город дроу, и теперь не готов был уступить кому-либо свою банду.
Нет, он просто не может рисковать. Только не сейчас. Бреган Д’эрт еще недостаточно сильна, чтобы легко отмахнуться от подобных попыток. Вот поэтому он и оставался в городе, пока Аратис Хьюн выполнял важные задания по всему Подземью.
Но одно лишь это обстоятельство не могло объяснить скверного настроения ассасина. Джарлаксу пришлось поручить эти важные убийства Аратису Хьюну. Такое доверие, как он полагал, должно было вызвать удовлетворение наемника, ставшего в тайной организации значимой персоной. Так чем же он недоволен?
Мог ли он догадываться о значении этой встречи? Мог ли Аратис Хьюн знать, почему его вызвали в Вонючие Улицы? Если так, его едва скрываемое недовольство получило бы свое объяснение.
И это вызывало тревогу.
Джарлакс редко менял свое мнение, но в данном случае пришлось это сделать. Для него сегодняшняя ночь была особой, более важной, чем он предполагал, поскольку предстояла встреча с другим давним другом и союзником, с которым он не виделся уже почти тридцать лет. С тем, как он осознал, по кому сильно соскучился.