Реджис осторожно приставил кончик магического кинжала к странной оболочке. Стараясь не налегать сильно из опасения ранить находящегося внутри мужчину, он нажал и провел оружие вниз.
Острый кинжал не оставил на необычном материале ни малейшей царапины.
Реджис посмотрел на Далию и беспомощно пожал плечами.
Она выхватила кинжал из его руки, повернулась к кокону и стала резать, а когда ничего не получилось, начала яростно колоть, отчаянно пытаясь освободить любимого.
И ей не удалось оставить ни одной отметины.
– Смотри, как удобно, – услышал Реджис голос у двери.
Они с Далией одновременно обернулись и увидели, что в комнату вошли две женщины Дома Маргастер – Альвильда и Инкери.
ПАДАЮ? ВЕРЧУСЬ.
Почемуэтиукусытакиеболезненные? Ихтакмногонотело ненемеет!
Больслабеет… почемунет?
Я не могу двигаться… не могу. Почему до сих пор жив?
Жив?
Осынаносу… ползают жалят… Рот… Не могу закрыть рот.
Нет звука, нет движения, нет ничего, ничегоничегоничего. Боль. Только боль. Уколыукусы. Мелкие ползущие ножки и жала.
Спокойноспокойноспокойно… спокойно… расслабиться.
Почемуэтиукусытакиеболезненные?
Спокойноспокойно… спокойно. Думать.
Боль!
Справедливаясмерть?
Шэрон подошла к упавшему на камни мостовой в конце переулка кокону и кивнула. Работа не обрадовала и не огорчила ее.
На самом деле это была не ее работа.
В итоге мужчина все сделал сам, и теперь он узнал истину о себе, жестокую и болезненную.
Шерон услышала всхлипывания женщины, стоявшей сзади, у выхода из переулка. Она повернулась и улыбнулась ей, а потом снова переместилась в Дом Маргастер.
– Прекрасно, когда обед подают даже раньше, чем я прошу, – пропела Инкери Маргастер.
– Вытащи его оттуда! – потребовала Далия, стукнув посохом в пол.
Она ловко справилась с магически-механическим замком, разделила посох на три части, схватила среднюю секцию и подняла перед собой.
Инкери рассмеялась ей в лицо.
Реджис нервно облизнул губы. Ему казалось, что он знает, чего можно ждать от Инкери, поскольку видел ее превращение в глабрезу в пещере под дворцом лорда Невервинтера. Он отстегнул цепочку арбалета, закрепленную на жилете, и поднял оружие, сначала нацелив его на Инкери.
Но повернул руку, сомневаясь, что сможет нанести вред глабрезу, и, надеясь на Далию, пустил дротик в Альвильду, женщину, которую однажды уже погружал в беспамятство.
Альвильда вскрикнула и упала. В то же время Далия раскрутила крайние секции своего тройного посоха и стала поворачивать среднюю часть взад и вперед, так что наружные концы сталкивались между собой: таким образом Игла Коза наращивала энергию своих разрядов.
Но Инкери неожиданно начала трансформироваться, и не в четырехрукого глабрезу, как ожидал Реджис. Вместо этого она стала крупнее, тело покрылось ковром рыжей шерсти, а вместо лица появилась обезьянья морда. Не успели Реджис с Далией переварить это превращение, как демон-Инкери прыгнул, легко преодолев двадцать футов, и приземлился между двумя компаньонами, разбросав их в разные стороны.
– Прикончи вторую! – крикнула Далия Реджису.
Далия была опытным воином и приземлилась в контролируемом кувырке, после которого мгновенно вскочила на ноги и обеспечила тройным посохом оборону от наступающего Барлгуры. От энергичных движений ее рук концы посоха начали потрескивать и, ударяясь о когти демона, заставляли его завывать от боли.
Но Реджис не верил, что она сможет его победить, и бросился к Альвильде, в отчаянии глядя на свой кинжал, чтобы проверить, не отрастили ли змеи крайних зубцов.
Реджису не хотелось убивать Альвильду. Он встречался с ней, ужинал с ней, выпивал с ней, беседовал с ней, и, хотя не собирался с ней переспать, и встречался только с целью сбора информации, не то чтобы полюбил эту остроумную и бойкую женщину, но уже не испытывал к ней неприязни.
Теперь он надеялся, что сонный яд дроу уложит ее раньше, чем он поднимет свою рапиру.
Но произошли еще два события. Дверь комнаты отворилась, и вошла все еще улыбающаяся девочка с белыми глазами.
И Альвильда перестала быть женщиной, у нее затрещали кости и начало изменяться тело, плечи стали шире и выше, нос и рот выступили вперед, показались клыки, а сквозь разорвавшуюся одежду выпростались еще две руки с огромными клешнями.