Право рождения и ничего больше – по крайней мере в отношении большинства Далия в этом не сомневалась, а для нее мало что было хуже, чем высокое положение, не подкрепленное поступками.
Но она знала, как участвовать в этой игре и как использовать собственное обаяние для сбора полезной информации. Информация давала власть, а власть Далия любила, особенно теперь, после известий от Джарлакса о назревающей угрозе. Энтрери поручил ей выяснить, какие лорды и леди встанут на сторону Неверембера, а кто поддержит Бренора.
Как только Далия увидела, как много молодых мужчин и не так уж мало женщин бросают в ее сторону голодные взгляды, она решила, что разузнает намного больше.
Она увидела, что в ее сторону направляются молодой лорд с лишним бокалом чудесного фейского вина и леди, и тотчас изобразила приветливую и скромную улыбку.
– Не уверен, что имел удовольствие, – заговорил лорд, представился сам и назвал свою подругу, демонстративно называя ее подругой, а не женой или спутницей.
Далия прекрасно поняла, что у него на уме.
– Далия Син’далай из Шейкбрук Син’далай, – честно назвалась она, справедливо полагая, что далекий крошечный клан эльфов здесь никому не известен. Все это она произнесла с давно выработанным высокомерием высокородной эльфийки, каковой и была или была бы, если бы в возрасте двенадцати лет ее не похитили жуткие незересы.
В своем багряном платье с открытой спиной и руками она, безусловно, выглядела особой, достойной приглашения на такой бал. Для эльфийки Далия при росте почти в шесть футов была довольно высокой, в темных волосах сверкали ярко-красные пряди. Большую часть жизни она брила голову наголо, оставляя одну прядь, спускающуюся с затылка на плечо, чтобы в минуты растерянности или задумчивости можно было ее покусывать. Но теперь она отпустила довольно длинные волосы с правой стороны, а с левой они были подрезаны значительно короче, открывая левое ухо, почти полностью окаймленное бриллиантами.
Эти камешки имели для нее огромное значение, хотя и не в качестве материальных ценностей.
Украшение бриллиантами играло для нее огромную роль, но не в угоду тщеславию.
На правом ухе она не носила бриллиантов с тех пор, как осознала истину своих отношений с Артемисом Энтрери. По правде говоря, идея добавить камешек для него приходила ей в голову лишь в самом начале.
А все потому, что эти пуссеты кое-что означали – означали любовников, которых она намеревалась убить, чтобы потом перенести алмаз на левое ухо, демонстрирующее тех, кого она уже убила. В какой-то момент в ее правом ухе красовалось сразу пять сережек, но теперь там могла быть только одна: для мужчины, наносить вред которому она не хотела, – для мужчины, понимающего ее, поскольку его испытания в юношеском возрасте были ужасно похожи на ее злоключения.
Артемис Энтрери в конце концов одолел своих демонов и помогал сделать то же самое Далии. По крайней мере, она на это надеялась.
– Что ж, миледи Син’далай, я очень рад встрече с тобой, – произнес мужчина, и в этот момент Далия поняла, что ей надо быть внимательнее, чтобы запоминать имена тех, с кем она общается.
– Да, конечно, но ведь в этом и заключен смысл подобных собраний, не так ли? – промурлыкала она в ответ и, чуть наклонившись вперед, взяла предложенный им бокал.
При этом она заглянула в его глаза и решила, что надо бы выяснить его имя: лорд на многое согласится, лишь бы сделать ее счастливой, это не вызывало сомнений. Да, этому молодому лорду очень важно понравиться Далии Син’далай.
Его спутница тоже это поняла: Далия видела это по ее не слишком скрываемому недовольству, когда та заметила взгляд, каким мужчина проследил за поклоном Далии. Это недовольство распространялось и на Далию, поскольку женщина знала, что поклон не был случайным или непреднамеренным.
Впервые за этот вечер Далия веселилась от души – и не потому, что собиралась хотя бы поцеловать этого напыщенного глупца, а просто наслаждалась игрой и с удовольствием сбивала с толку, разочаровывала и злила этих припудренных и надушенных пустышек.
Поэтому она приступила к выполнению задания – вернее, начала подготовку, поскольку краем глаза заметила у входа еще одного поразительного гостя.
Он был почти вдвое ниже ее, но огромный синий берет немного добавлял ему роста. Судя по его виду, он был в прекрасной физической форме, хотя и не отличался массивной фигурой, но каким-то образом хафлинг, с его ухоженными усами, приподнимающимися вверх над полными губами, и тонкой полоской бородки посередине подбородка, казался весьма внушительным. В тон модному берету на нем был надет роскошный плотный плащ, не скрывающий великолепного кожаного жилета поверх красной рубашки и перевязи с арбалетными дротиками, пересекающей грудь от правого плеча до левого бедра. Украшенная бриллиантами рапира на левом боку и трехклинковый кинжал, где два боковых лезвия имели вид готовых к удару змей, демонстрировали высочайшее мастерство исполнения. Его черные сапоги с серебряными пряжками так блестели, что Далия могла бы причесаться, глядя в них на свое отражение.