— Я просто играю не по правилам, поэтому вычислить меня невозможно. Мое лицо безобразно, но ум работает четко, и все идеи выходят за рамки дозволенного, используя общепринятые нормы. На мораль и этику мне абсолютно наплевать.
— Вам нравится этот тренажерный зал? — Дамочка не отставала.
Вокруг на тренажерах двигались мужские тела. Он видел интерес в ее глазах и большую красивую грудь в вырезе красной спортивной майки. Грудь словно жила отдельно от своей хозяйки, к груди прилагались широкие бедра.
— Мне нравитесь вы, — вдруг с хрипотцой в голосе сказал он и почувствовал, что хочет коснуться этой роскошной груди. Ему показалась, что дамочка растерялась, потому что она замолчала и теперь просто смотрела на него, и была в этом взгляде какая-то недоговоренность и детское очарование.
— Я старше вас лет на десять! — с вызовом произнесла дамочка.
— А мне нравятся зрелые женщины, — улыбнулся он и про себя подумал: «Ну, это ты хватила, там все лет пятнадцать, а не десять, но все равно хороша для разового использования. Жениться на тебе я не собираюсь, а вот духи заставлю сменить однозначно, а то без противогаза не подойти».
— Я вас за язык не тянула, — кокетливо сказала она, и вокруг ее глаз тонкими лучиками разбежались морщинки.
— Только вот вы пахнете как парфюмерная фабрика, — не выдержал он.
— Разве? — Она искренне удивилась. — Это дорогие духи, между прочим, я люблю резкий запах.
— Душ примите в тренажерке, думаю, полчаса вам хватит, я буду ждать в машине.
Это прозвучало как-то цинично, но дамочка даже не поморщилась и направилась в сторону душа. Он насухо вытерся полотенцем и пошел в раздевалку, под душ он встанет дома. Ему просто сейчас захотелось женщину.
Лиц своих многочисленных женщин он не помнил, они сливались в одно типовое «блондинка с хорошими формами». Мужчина при встрече с ними не отводил глаза, но каждая из них так и не узнала, любит он ее или нет, его душа оставалась загадкой. Он придерживался свободных отношений и не давал обещаний, не придавал значения чувствам, хотя понимал, что рано или поздно женщину это заденет. Он не окружал женщин, с которыми вступал в отношения, безмерной заботой и действовал по принципу «секс и ничего личного».
Мужчина никогда не говорил слов любви, не потому, что не знал, а потому что ни к одной из них ничего такого не испытывал. Он не знал, что такое любовь, и не хотел это знать. Его так много и долго мучили болезни, он положил так много сил на восстановление своего организма, своего изуродованного лица, что сил на что-то другое у него не было. Ему казалось, что душа его — спущенный воздушный шарик, и нет, не хватает вокруг воздуха, и невозможно впрыснуть адреналин в измученное тело. Одна из тех, которая рассталась с ним недавно, как-то сказала:
— Ты как снежный человек, ты холодный сам и не в состоянии согреть, а женщине необходимо тепло.
Он понял, что она имела в виду, но произнес абсолютно другое:
— Меня согревала ты, и этого достаточно.
— Недостаточно, увы, недостаточно.
Диалог случился накануне их расставания, и оба они знали об этом, потому говорили спокойно и откровенно.
— Когда-нибудь ты пожалеешь, что так использовал женщин, а мы, дурочки, покупаемся на мужские взгляды. Мы каждый раз убеждаем себя, что это любовь, и снова разочаровываемся.
— Тебе плохо со мной?
— Я чувствовала себя вещью.
Новая знакомая шла к его машине в хорошем настроении и даже напевала.
«Ну зачем тебе это подержанное тело? — спросил он себя и сам ответил: — Если она оказалась в нужном месте в нужное время, пусть пока будет. К тому же грудь у нее действительно великолепная».
— Какие у нас планы? — От нее уже не так разило духами, и он вздохнул облегченно.
— А если без планов мы сразу едем ко мне домой? Муж не будет ругаться?
— Не будет. — Она хихикнула. — Муж когда-то был и весь вышел. Я свободная женщина, — вызывающе сказала дамочка.
Ее душа давно просила впечатлений и яркости, оглядывалась по сторонам в поисках «своей жертвы». Может, она встретила наконец своего единственного и неповторимого, который «заглотил ее крючок»? Жаль, что лицо его так изуродовано, но разве мужчине нужно быть красавцем? Красавцев на своем веку она повидала достаточно.
Глава 8
Начальник двадцатого цеха Василий Егорович краснел, потел, но не мог объяснить, почему на участке оказались неучтенные детали. Скорее всего эти чертовы пики для забора принес кто-то из своих, принес, чтобы закалить в печи, сделать их прочными, и явно договорился с кем-то из рабочих или мастером.