Городской журналист местной газеты «Наш город» Юля Сорнева неожиданно для себя влюбилась по переписке на Фейсбуке. Молодой американец Кевин Снатс писал такие необыкновенные письма о любви, что она, все время работающая с текстами, попалась на интернет-удочку. Юлька не могла оторваться от писем, такой магией и энергетикой они обладали, и перечитывала их по нескольку раз в день. Она даже убеждала себя, что это спам, рассчитанный на таких глупых девушек, как она. Скоро американец должен попросить денег в долг, и тогда Юля успокоится, поскольку поймет, что это аферист, альфонс, в общем, тот, о ком предупреждают дамочки, имеющие печальный опыт общения с такими типами в Интернете. Короче говоря, обычный мошенник.
Но денег американец не попросил, а неожиданно приехал в Россию, в ее сибирский город, и пришел прямо в редакцию. Юля так растерялась от неожиданности, что напрочь забыла все английские слова, однако ее выручил Кевин, еще плохо говорящий по-русски:
— Джулия, я приехал жениться на ты!
— На тебе, на те-бе, — по слогам подсказывала ответственный секретарь газеты Мила Сергеевна.
— Кевин! Ты настоящий? — только и смогла произнести Юлька. — Настоящий?!
Юлия и Кевин ушли из редакции, долго гуляли по городу, и позже неловкость куда-то исчезла сама собой. Конечно, если бы юноша жил по соседству и они виделись каждый день, она бы особо не переживала. А так между ними было огромное расстояние, десятки писем, а теперь вот случилось внезапное сближение и познание друг друга. Они изъяснялись на смешанном русско-английском, и этот словесный винегрет был забавен, смешон и трогателен.
— Ты красивый, как дерево.
— Ты хочешь сказать, что я деревянная, — смеялась Юлька.
— Ты деревянная и стеклянная, — кивал Кевин.
— А почему стеклянная?
— Потому что хрупкая, — не сдавался он. — Мед, ты мой подруга, и я твоя подруга навеки.
— Ты не можешь быть моей подругой. Подруга — это женщина. Ты мой друг.
— Я твоя подруга и друг, — соглашался он и добавлял: — Мое слово — стена.
— Почему ты называешь меня Мед? Мед — это приторно! Противно!
— Противно — это какой? Мед — это красиво, это хорошо. Ты мед!
Уже три месяца они были вместе, вместе засыпали и просыпались каждый день, и это было настоящим чудом, чудом любви, счастья, бесконечной радости. Хотя, казалось бы, ничего общего между ними не было, сплошные несовпадения: инженер-программист и журналист, русская и американец. Но так и происходит в жизни: встречаются и притягиваются противоположности, как плюс и минус.
Чтобы удержать, сохранить, не спугнуть это счастье, расширить знания про другую страну, Юлька читала в Интернете об особенностях американских мужчин, и оказывалось, что американцы близки русской широкой душе, для них важны семейные ценности, здоровое питание и такой же здоровый образ жизни и спорт. Общение с Кевином только подтверждало то, что писали в Интернете. Он занимался по утрам зарядкой, обливался водой и вообще следил за своим телом.
— Утром надо сок, витамин. — Кевин брал с полки соковыжималку, которая у Юльки, конечно, ни разу не использовалась, колдовал над ней и протягивал ей стакан сока.
— Как тебе не лень, Кевин?
— Не понимаю, Джулия. Это важно для здоровья!
Еще для здоровья была важна каша по утрам, фруктовый суп и кукуруза. Вот с кукурузой возникли определенные проблемы: не росла кукуруза в Сибири, а на полках стояла только кукурузная мука, на которую американец смотрел с подозрением.
— Кукурузный должен быть желтый. Она белый. Это не кукурузный! Это опасно!
— Кукурузный! Еще какой кукурузный, — передразнивала его Юлька. — Только у нас, наверное, технология другая, и желтизны нет.
Что Кевин совсем забраковал, так это креветки. Осмотрев самую дорогую магазинную упаковку, он произнес:
— Это есть нельзя.
— Это хорошие дорогие креветки. Я их ела, они вкусные.
— Нет, Джулия, это много снег, грязный лед, а не продукт, нет креветки! Я не могу, чтоб ты есть. Нельзя.
— Ну хорошо, нельзя так нельзя. — Юлька не сопротивлялась, она вообще словно плавно плыла по течению в реке любви и желания, где выполнялись все ее прихоти, где ею гордились, ее обожали и любили — страстно, нежно и, конечно, навсегда.
На работе ответсек Мила Сергеевна сразу заметила перемену.
— Ну, Сорнева, ты сияешь, как начищенный самовар. Улыбаешься все время. Как американкой стала, все с улыбкой ходишь и глаза счастьем светятся. Я правильно тебе говорила: не упускай свое счастье, держись за Америку. Он хоть богатый?