— Да.
— Готовы?
— Да.
— Выступаем через три часа. Сбор на станции. Кто с кем идет, решим там.
— Ясно.
Вот с кем легко в общении! Люди военные, привыкли к конкретике и четкости приказов.
— Ну что, используем старый способ выбора места? — спросил Харким, глядя на карту второго сектора. — На-ап-ример-р…
— Э, э! — воскликнул Антон. — Хватит с тебя! Ты уже навыбирался! Моя очередь.
Харким виновато развел руками: мол, разве ж я хотел?.. Антон встал у карты, оценивающе посмотрел на нее, водя пальцем у экрана. Потом решительно ткнул в точку.
— Второе пространство, десятое сопряжение, первый расход. Во!
Я равнодушно кивнул. Во так во… Глянул на Бутурмена и его напарника.
— Готовы?
— Готовы.
— Попрыгали.
— Что?
— Так… традиция…
Старший техник, готовивший установку к переходу, дал отмашку.
— Можно.
— Отлично. Вперед, господа!
«Контур» любезно перебросил нас в новый мир, выбрав на этот раз точкой выхода центр заброшенного курятника. Небольшое строение, непонятно как удерживающее вертикальное положение. Крайняя степень гниения досок, опорные бревна аж зеленые от наросшего мха, над головой дырявое покрытие. Насесты, исцарапанные многими поколениями пернатых, под ногами месиво из куриного дерьма, земли и опилок.
— У тебя талант переносить нас в самые живописные места на планете, — проворчал Антон Харкиму, выдирая ноги из земли.
Амбре в курятнике было такое, что мы дышали через раз. Вдобавок здесь явно недавно прошел дождь, размочив густое месиво. Так что каждый шаг давался с трудом. Однако курятник курятником, а дело делать надо.
— Ламист, вы на страже. Невед, пока ничего не распаковывай, держи установку в готовности. Антон.
— Уже иду, — проворчал тот, подходя к двери.
Дверь тоже выглядела не лучшим образом. Шесть досок с дырами и выщербинами.
Мы прильнули к щелям.
Одного взгляда хватило, чтобы понять — это брошенная деревня. Одноэтажные дома с заколоченными окнами и дверьми, заросшие лопухами и крапивой палисадники, исчезнувшие под сорняками огороды, ветхие заборы…
— Антон?
— Чисто.
— Чисто. Выходим.
Осторожно отставив дверь в сторону, вышли на улицу, держа оружие наперевес. Взгляд по сторонам, вверх, опять по сторонам.
— Куда-куда вы удалились?.. — пропел Антон. — Тишина.
— Осмотрим соседний дом. Если пусто — переходим туда.
Соседний дом — деревянное строение с треугольной крышей, просторной верандой и тремя комнатами. Жилая комната, большая кухня, как это принято в деревне, с огромной печью и еще одна комнатушка — что-то вроде спальни. Мебель — кровать, два старомодных шкафа, столы, стулья, табуретки. Краска потускнела, лак сошел, видны пятна. Веранда когда-то была застеклена. Теперь осколки стекла валяются под ногами вперемешку с опилками и мусором.
— Двадцатый век как минимум, — констатировал Антон. — На крыше стойка с оборванными проводами, в комнате две розетки и два выключателя. Проводка на стене…
— И радио, — показал я на валявшийся в углу корпус небольшого переносного радиоприемника.
Пластмасса разбита, торчит расколотая диодная лампа, на ребре корпуса наполовину отколотая эмблема.
— Зови наших, а я пока осмотрюсь.
Антон кивнул и исчез во дворе, а я вышел на крыльцо и поднял бинокль. Повел им из стороны в сторону.
Деревня небольшая, дворов на пятьдесят. Часть домов сожжена, часть заколочена. Некоторые, как и «наш», брошены открытыми. Над большинством поваленные или погнутые антенны. Вдоль домов столбы электропередач. Провода порваны, лежат на земле. Всего одна улица, вдоль нее грунтовая дорога, за дорогой луг, за лугом узенькая речушка. Видны остатки деревянного моста. Три колонки, столько же колодцев.
Множество плодовых деревьев. Судя по листве и спелым плодам, здесь конец лета — начало осени. Тепло, не меньше двадцати по Цельсию.
Почему отсюда ушли люди?..
Антон привел группу. Харким сразу же начал готовить аппаратуру. Мы с Антоном ему помогали. Бутурмен посадил напарника у окна, а сам пошел на веранду. Их дело — следить за обстановкой.
Включив и протестировав аппаратуру, инженер приступил к сканированию. Антон вышел на веранду, а я остался рядом с инженером, наблюдая за работой. Как-никак тоже инженер и тоже имел дело с техникой. Правда, моя техника по сравнению с этой — вчерашний день. Даже позавчерашний.
Через десять минут Харким выдал первые результаты.
— Присутствие датлайцев подтверждаю. Они разбросаны по разным континентам планеты группами по три и четыре человека. Всего двадцать разведчиков. Установку не фиксирую. Видимо, отключена и замаскирована.
— Они сидят на месте?
— Сейчас да… Нет, одна группа едет. Скорость — шестьдесят километров в час. Автобус или машина… Дальше. Уровень развития — двадцатый век, вторая половина. Множество источников радиоизлучения, работают радиостанции, телестудии. Около полусотни спутников на низкой орбите. Одна орбитальная станция. Я записываю некоторые передачи для анализа. Да, еще. Множество языковых групп. Дешифровка займет некоторое время, но я сразу отмечу три основных. Русский, английский и китайский.
Харким посмотрел на меня и как-то обреченно вздохнул.
— Мы на очередном двойнике вашего мира, Артур.
— Понял. И ничего другого не ожидал. Второй сектор состоит из миров, близких по структуре и развитию к Земле. По крайней мере некоторая часть.
— Полный отчет будет готов через час.
— Работай.
Я вышел из комнаты и направился на веранду. Здесь сидели Антон и Бутурмен. Оба рассматривали окрестности в бинокли.
— Хватит зрение портить, — хлопнул я Антона по плечу. — Пойдем прогуляемся. Невед еще час будет работать.
— Что у него? Датлайцы здесь?
— Здесь. Двадцать человек.
Бутурмен опустил бинокль и присвистнул.
— Ого! Как минимум две группы.
— Вот именно. Разбросаны по материкам. Наверное, собирают информацию. Установка спрятана, сканер ее не берет. Ламист, вы сидите здесь, а мы посмотрим, что за деревней.
— Не опасно?
— Жить вообще опасно, — дернул я уголком губ. — Мы недалеко. И все время на связи. Кстати, связью можно пользоваться спокойно. Мы на планете — близнеце нашей Земли. Так что на нас никто внимания не обратит.
— Что, опять? — изумился Антон. — Сколько же в этом секторе таких миров?!
— Уже четвертый. Пошли.
— Сначала о планете. Чтобы было проще воспринимать, я проецирую этот мир на вашу Землю. Так вот географические различия — пятнадцать процентов. Климатические и прочие условия — идентичны. Политические… Вот здесь всё, что мне удалось получить, копируя данные телепередач, радиопередач и телетайпных лент информационных агентств.
Харким хлопнул ладонью по стопке бумага, на которой принтер отпечатал краткую сводку.
— Потом почитаете. Дальше. Единой компьютерной сети всемирного масштаба нет. Есть ее слабое подобие — международная информационная сеть. Северный материк западного полушария и запад Евразии. Поэтому сбор сведений несколько затруднен. Обобщая полученные данные, могу сказать, что мы попали в идентичный Земле мир. Наше местонахождение — пятьдесят пять градусов северной широты, семьдесят восемь градусов восточной долготы. Неподалеку город… Уренгой.
— Что? — изумился Антон. — Уренгой? Но наш Уренгой находится несколько восточнее и гораздо севернее. На уровне шестьдесят пятой — семидесятой широты…
Харким пожал плечами и показал распечатанную на принтере карту. Мы склонились над ней и почти одновременно присвистнули.
— Вот это выкрутас! — ахнул Антон. — Ничего себе — пятнадцать процентов расхождения! Да это совершенно другой материк!
— Что есть, — ответил Харким.