– Брат, – она кивнула. – Дядя хотел отправить его на лодку – вроде как для перевоспитания. С Сашкой что-то странное происходило, он совсем забросил универ, каждую ночь – вечеринки, коктейли, травка… Он мало что мне рассказывал. Я так поняла, он поругался с очень близким ему человеком – и пытался как-то это в себе заглушить. А дядя как про травку узнал, решил, что Сашку надо спасать. Я говорила ему, что он так его не спасёт, а только утопит… в переносном смысле, конечно, – она нервно усмехнулась, и Кочетов слегка кивнул. – Сашка ходил весь белый, глаза больные-больные. Он и уезжать не хотел, это совсем запутало бы его отношения с тем человеком. И лодки он боялся, очень боялся.
– А вы, значит, не боялись.
– А я плыла по течению, – Саша махнула рукой. – Давно уже плыла. Что я делаю, кем я буду? Хочу я быть врачом или не хочу? Художник я или нет, получится ли у меня хоть одна настоящая картина? Я запуталась. А тут – Сашке такой шанс окунуться в новую среду, в другую жизнь, что-то про себя понять. И он этот шанс обеими руками отпихивает. Вот я и подумала, – Саша усмехнулась, – двух зайцев одним выстрелом: и Сашке помочь, и себе.
– Интересно, – протянул Кочетов. – Я бы даже сказал, резонно. Но в итоге-то вы и брата втянули в нехорошую, можно сказать, криминальную историю, и себя. И дядю вашего.
– Дядя ни в чём не виноват! – Саша привстала. – Он не знал ничего. Это всё я.
– Это всё вы, – повторил Кочетов. – Понимаете, Александра Дмитриевна, дело не в том, что мы получили вас вместо вашего брата. Судя по тому, как вы о нём сказали… ну, не важно. Дело в том, что документы – чужие. А корабль – военный. И мой особист жаждет вашей крови.
Саша вздохнула.
– Глупость я сделала, конечно. Теперь и у вас будут неприятности?
– Посмотрим, – Кочетов слабо усмехнулся. – Даст Бог, отобьёмся. Когда будем всплывать на сеанс связи – он у нас назначен на завтра – мне придётся доложить о вас. Иначе за меня это сделают другие – и, возможно, в других выражениях.
– Я понимаю, товарищ командир, – Саша грустно улыбнулась.
– Ну а пока… видимо, всё остаётся по-старому, – он пожал плечами. – Вас уже выписали?
– Нет, но, мне кажется, вот-вот выпишут.
– Разместить вас в отдельной каюте будет затруднительно, – он провёл кончиком пальца по подбородку. – Разве что переселить вас прямо сюда, в изолятор… но он может понадобиться в любой момент.
– Я могу жить в моей прежней каюте, никаких проблем! Если, конечно, Илья не будет против, – неуверенно добавила она.
– Думаю, что не будет, – он поднялся. – В общем, выздоравливайте, возвращайтесь к нам, а я подумаю, как лучше подать эту историю командованию.
Он потянулся было к двери, помедлил.
– Да, вот ещё что. Особист, Олег Максимович, возможно, захочет сам поговорить с вами. Он умеет взять доверительный тон, – Кочетов слегка нахмурился, – так что я вам советую: будьте правдивы, но сдержанны. Чем меньше подробностей, тем, возможно, безопаснее.
– Поняла, товарищ командир. Олег Максимович один раз уже разговаривал со мной по душам, – она негромко хмыкнула. – Убеждал меня написать жалобу на моих…
Сослуживцев? Она не служит. Соседей? Пустое слово, вообще ни о чём. Товарищей? Как-то по-пионерски звучит, по-тимуровски, но более подходящего ничего не придумывается.
– …на моих товарищей за то, что они надо мной подшутили.
– Вот как? – Кочетов взглянул на неё с любопытством. – Поскольку я не видел никакой жалобы, надо полагать, вы отказались.
– Так точно, отказалась.
– Ну вот, – Кочетов усмехнулся каким-то своим мыслям. – Я же говорил, случайных людей у меня на лодке не бывает. Выздоравливайте, Александра Дмитриевна.
Кивнув, он вышел – в дверях едва не столкнувшись с Гришей и его увесистым медицинским чемоданчиком.
– Связист! Опять дрыхнешь на вахте?
Илья вскидывается на стуле, поднимая голову, убирая с пульта ладонь, так удобно легшую под щёку. Наушники съехали на затылок – он поправляет их, оборачивается, ожидая увидеть командира или старпома. Их нет – это акустик за перегородкой развлекается.
– Лучше бы сам дрых, чем людей дёргать, – бормочет Илья. Он, конечно, не всерьёз: где это видано – спать на вахте в море? Но в то же время связист – не тот человек, который может понадобиться вот так вдруг, неожиданно. Сеансы связи расписаны на месяц вперёд, для того, чтобы вызвать берег, надо сначала как минимум подвсплыть на перископную глубину.
Конечно, сигнал может прийти и по звукоподводной связи – несколько коротких гудков, вызов на внеочередной сеанс. Под водой не поговоришь, берег может только затребовать лодку наверх, и, когда она ощетинится антеннами, выставит их из-под воды, связываться по радио.