- Собственно, для чего я вам нужен? – наконец нахожусь с правильными словами.
Томазо открыл было рот, но тут же был остановлен повелительным жестом баронессы.
- Юноша, хочу заметить, что это правила плохого тона, отвечать вопросом на вопрос, особенно когда перед вами сидит леди и, возможно, повторюсь, всего лишь возможно, ваш будущий работодатель. Будьте так любезны, потрудитесь ответить, в чем ваши преимущества перед остальными?
Без понятия, чего они там понаписали в рекламном буклете. И Митчелл тоже хороша, могла бы дать почитать файл, предоставляемый клиентам, чтобы я здесь сейчас не хлопал глазами и не сочинял на ходу.
- Ничего нового не скажу, все необходимое изложено в бумагах, - киваю на папку в пухлых руках юриста.
Возникает неловкая пауза: Томазо вновь начинает натирать платочком и без того блестящую лысину, рот баронессы недовольно кривится. Зрелище не из приятных: складывается ощущение, что кожу госпоже Ляушвиц перетянули на затылке, из-за чего бедная женщина улыбнуться нормально не может, приходиться гримасничать. Замечаю возрастные пигментные пятна на лбу, густо замазанные тоником, слегка дрожащий мизинец на левой руке.
- Вы отказываетесь от общения с нами, я правильно поняла? - баронесса даже не пытается скрыть раздражения в голосе.
- Вы поняли неверно, - по возможности стараюсь сохранить тон голоса ровным. Где же ты «сторонний наблюдатель», когда так нужен, где столь полезная метода, позволяющая выключить эмоции в разговоре, дарующая беспристрастность и внимательность. – Я не отказываюсь от общения, просто не вижу смысла дублировать информацию, предоставленную в документах.
- Поймите нас правильно, детектив, нам…, - и снова Томазо перебили.
- А мы видим смысл, - баронесса пребывала в великом раздражении. Чуть задрала подбородок, обожгла меня презрительным взглядом. – Что ж, полагаю, на этом наш разговор исчерпан. Лично я узнала, все что хотела… Томазо, уходим!
- Приятно было познакомится, - широко улыбаюсь в ответ, абсолютно искренне радуясь столь благополучному, а главное быстротечному исходу дела. Кажется, руководство будет недовольным, ну и плевать. Напрямую не отказывал, внимал и слушал, без нужды рот не открывал, а остальное меня мало волнует. Хотел было встать, но…
- Тетя, вы забываетесь, последнее слово должно быть за мной, - послышался по детскому тонкий голосок мальчишки. Худая фигурка скинула ноги в массивных кроссовках со спинки дивана.
- Я прекрасно помню, но этот детектив не желает общаться.
- Разве?
Паренек подошел к столу, но вместо того, чтобы сесть, протянул руку к вазочке, стоящей по центру. Схватил несколько глазированных орешков, активно захрустел ими. Из-под капюшона на меня уставилась пара внимательных глаз.
– Скажите, детектив, вы отказываетесь с нами общаться? - в голосе паренька звучал одновременно вызов и насмешка, только не понятно кому все это адресовалось: мне, баронессе, а может быть полирующему лысину Томазо.
- Нет.
- Вот видите тетя, детектив желает, прямо таки горит желанием наладить диалог, - проговорил паренек с набитым ртом и таки надумал сесть, подогнув под себя тощую ногу. Любопытно, что стул он выбрал рядом с юристом, а не с тетей, мизинец которой дрожал все заметнее. – Пол Уитакер, кажется, так вас зовут?
- Да.
- Это ваше настоящее имя, детектив? О, не напрягайтесь, и без того знаю, что не настоящее. Вы просто помешаны на секретности, в этой вашей организации, - худенькая рука потянулась за очередной порцией орешков. Все молча слушали хруст, доносящийся из-под капюшона, молчал и я согласно инструкции, ранее выданной Митчелл. – Скажите, Пол, стрелять умеете?
- Да.
Подросток цыкнул зубами, видимо один из орешков застрял меж зубов, склонился над столом и сообщил:
- Мы берем его, тетя.
- Юлия, ты что такое говоришь?
Не понял… Какая еще Юлия?
- Я говорю, мы берем его тетя! - громче положенного, будто баронесса было тугой на оба уха, повторил парень, вернее не парень… выходит, что девчонка. Их здесь в иномирье хрен разберешь: мажутся и красятся все подряд, и порою с голосами путаница возникает.
- Юлия, дорогая, посмотри на него – это же мальчишка. Его самого защищать надо, а он телохранителем работать собрался.
- Плевать, пускай будет для разнообразия.
- Да ты что такое говоришь, опомнись. Речь идет о твоей безопасности, - вслед за мизинцем задрожала оставшаяся ладонь тети. Она дернула ей раз-другой, и не выдержав, спрятала под стол, подальше от посторонних взглядов.