Сразу вспомнилось запределье с многоликой стеной клубящегося тумана. Там тоже бесконечной чередой мелькали образы, а один так и вовсе выполз наружу дождевым червем и, шмякнувшись о потрескавшийся бетон, превратился в уродливую женщину на длинных ногах.
«А я ему говорю – позвонишь, а он не звонит», - далекимиотголосками нашептывала память.
Стоящий передо мною «недокачок» молчал, но вид при этом имел не менее отталкивающий. Что ж, пришла моя пора пятиться, как это сделала Светка секундой ранее: натыкаясь на стулья, и роняя их на пол.
- Петр, познакомься – это Анатолий.
Кормухина успела прийти в себя и даже нашла силы улыбнуться. За спиной девушки массивным шкафом возвышался Палач. Он это – точно знаю, потому как больше некому.
- Почему Анатолий? - глупо переспросил я.
- Похож на одного бывшего. Дурак-дураком, но ради меня готов был горы свернуть.
Бывшего… Внутренности тонкой иглой уколола ревность – нашла место и время.
- Свет, какой Толик, какие горы?! Ты понимаешь, что несешь?!
- Я понимаю, что он мне дает, и этого вполне достаточно, - безапелляционно заявила Кормухина.
- Нихрена не достаточно. Это тварь опасна…
- Воронов, не нагнетай. Она опасна, как любое дикое животное, поэтому нуждается в заботливых руках и дрессировке.
- Это не животное, эта Тварь... она в сознании нашем копается. Она - это совсем другое, - эмоции захлестнули меня, и я принялся тараторить, глотая слова. Выходил сплошной сумбур, наполненный междометиями и обрывками фраз. Ну как можно не понимать столь очевидных вещей?
А Светка стояла и светилась одной из своих фирменных улыбок. Недавние страхи улетучились и теперь девушка чувствовала себя хозяйкой положения. Той самой хозяйкой, которая держит на поводке огромного питбуля. Палач за спиной придавал уверенности.
- Сколько он у тебя, три месяца? Лет через пять в голове начнут возникать голоса, а лет через сто начнешь заговариваться и покроешься лишаем.
- Откуда такие сведенья?
- От Михаила.
- Ой, Петр, только не надо о брате, сыта вами обоими по горло. Уж прости за сравнение, но вы словно дикари, выросшие на улицах дрянного городишки. Мира толком не видели, а все туда же: лезете свиным рылом в приличное общество. Мыслите, как тупое быдло с подворотни, поэтому не удивительно, что сами оказались на поводке.
- Свет…
- Что Свет? Судьба тебе такой шанс предоставила - место в академии, о котором другие только мечтать могли, а ты что сделал? Сплошные скандалы, пьянки, драки. Один из худших учеников на потоке - все просрал, все в унитаз спустил или думаешь, не знаю, что из патрулей не вылазишь? Воронов, ты закончил худшим курсантом на потоке, поэтому не удивительно что с ним, - девушка кивком головы указала мне за спину, - справится не смог.
- Послушай…
- Ты так ничему не научился за эти четыре года. А теперь посмотри, чего я достигла всего лишь за пару месяцев.
Десятки ножей взмыли в воздух, от маленьких десертных, до огромных – разделочных. Выстроились в кривую линию без лишних приказов и театральных взмахов рукой. Выстроились и нацелились ровно в мою сторону. Секунда другая, и лезвия вспышкой мелькнули в воздухе. По задумке Кормухиной я должен быть нашпигован столовыми приборами, словно жареный порося на разделочной доске, но не случилось – ножи застряли в невидимой стене. Тонкая полоска воздуха колебалась едва заметным маревом, искажая до неузнаваемости лицо стоящей напротив девушки.
- Свет, ты чего? – пробормотал я, ошарашенный случившимся. – Ты… ты меня убить хотела?
Кормухина была ошарашена не меньше моего. Впрочем, надо отдать должное девушке, растерянность длилась недолго. Не прошло и нескольких секунд, как она сорвалась с места и бросилась бежать в сторону коридора. Левый каблук слетел сам, правый - девушка сбросила, смешно запрыгав на одной ноге.
Она не просто убегала, она… Внезапная догадка озарила меня и я, словно ополоумевший, заорал во всю глотку: