Мы без проблем преодолели контроль, показав свои документы, и получили дурацкую печать на запястье. Сразу же направились в самый центр танцпола, миновав бар с завышенными ценами на сомнительный алкоголь. Его точно разбавляют дешевым спиртом и лимонным соком. Я не танцевала, а выгоняла из себя всех бесов: прыгала, крутила бедрами, орала песни. Мне было так хорошо и легко. Я чувствовала, как мокрые волосы прилипают ко лбу, но даже не пыталась их убрать. Мне было плевать на то, как я выгляжу и не смотрюсь ли глупо со стороны.
Казалось, что я совершенно одна. Не замечала людей вокруг, не чувствовала, как кто-то из толпы толкал меня локтями, не слышала мужчин, которые хотели угостить меня коктейлем. Мне просто было весело, и я наконец-то смогла расслабиться и выплеснуть весь стресс и усталость, которые копились во мне целую вечность. На моей работе выходные — подарок судьбы, поэтому я ценила момент. Вряд ли смогу повторить это снова в ближайшее время.
Мы вышли из клуба только после того, как музыка выключилась и диджей объявил о закрытии. Отпихивая людей, чтобы не зажариться в толпе, мы одни из первых вывалились на улицу и наконец вдохнули опьяняющий прохладный воздух. Я залюбовалась малиновым рассветом, который отбрасывал розовые тени на пьяных людей. Кто-то ждал такси, кто-то задумывался о продолжении вечеринки, несмотря на пять часов утра. Я устало села на бордюр и закурила свои любимые вишневые сигареты. Ноги гудели от нескольких часов беспрерывных танцев на высоком каблуке. В ушах все еще гремел бит, сопровождающийся противным писком. Голова начинала болеть — явный признак похмелья. Я завязала волосы в небрежный хвост, подставляя шею прохладному ветру.
— Чувствую себя подростком, который впервые пошел на вечеринку, — сказала я, делая очередную затяжку. — И как после такого жизнь не любить?
— А я говорила, что тебе просто необходимо вырваться из адского круговорота «работа-дом». Как ты смотришь на то, чтобы поехать ко мне, выпить пиво и лечь спать под убогий фильм?
— Через пять часов мне нужно быть на стрельбище, — практически простонала я, глядя в телефон. — Так что еду к себе экстренно трезветь и пытаться выспаться.
— Ты совсем себя не бережешь, Джул. Неужели нельзя перенести эти игрушки в тире на будний день? — В тоне Эйвери прослеживалось недовольство и усталость. Я сдерживалась, чтобы не закатить глаза.
— Как будто я сама выставляю этот график.
Все вокруг недовольны моей работой и занятостью. Они думают, что я просто выживаю с таким адским режимом. Я правда уже устала объяснять, что сама выбрала такой титанический труд. Я знала, на что шла, и искренне наслаждаюсь стрельбой, бесконечными силовыми тренировками и нескончаемыми расследованиями убийств. Я фанатка своей работы и не знаю ни одного человека, который был бы также предан своему делу, как и я.
От очередной словесной драки из-за моей занятости меня спасло подъезжающее такси. Мы быстро обнялись, и Эйвери взяла с меня обещание не пропадать неделями и находить время на совместные ужины.
Я приземлилась на мягкое кожаное кресло и разрешила себе прикрыть глаза на несколько минут. В итоге водитель будил меня всеми возможными способами, стоя около дома.
Я надела специальные наушники и отставила правую ногу назад, занимая стойку. Немного потоптавшись на месте, чтобы увереннее чувствовать опору, потянулась к подсумку бронежилета и достала оттуда магазин с десятью пулями. На всякий случай я пересчитала их — потеря хотя бы одной приравнивается к преступлению, даже на тренировках. Вставив магазин в пистолет, я вытянула руки и прицелилась по железной мишени, которая была среднего человеческого роста. Прозвучал сигнал инструктора — я пустила стройный ряд пуль, целясь в красную голову и грудь.
Я преображаюсь, когда в моих руках оказывается оружие. Я превращаюсь в робота, чьи движения четкие, быстрые и последовательные. В моей голове пустота, я буквально не думаю. Отключаюсь от мира. Вижу перед собой только цель, которую обязана поразить. Все, что я чувствую, — свое тело и отдачу оружия.
Только кажется, что стрелять — значит прицелиться и успевать нажимать на курок. Это заблуждение, и когда-то я тоже на него попалась. На самом же деле стрельба, как и другие виды спорта, обязывает работать над своим телом. Прямо сейчас я ярко чувствую каждую мышцу. Мои ноги, спина и пресс напряжены, чтобы отдача минимально отражалась на теле. Шея, плечи и руки тоже работают на износ. Пистолет весит не так много, но предплечья и даже пальцы затекают так, будто я держу в руках целую тонну.