– Те пункты… были настоящие? – спросил Карл шепотом, глядя вслед Сэнди, выходящей из магазина.
– А ты как думаешь? Разумеется, настоящие. Нам не до шулерства! – засмеялся бородач. – Банк должен знать, откуда на твоем счету появились десять тысяч. Эта девица – проститутка. У них бывают такие суммы, и это никого не удивляет. Десять тысяч мы вносили на ее счет небольшими суммами весь последний год. Они идут со счетов многих разных мужчин, так что все выглядит легально. А ты… можешь быть, например, ее дружком, которому она дала на сохранение свои сбережения. Последнее время участились случаи принуждения к закупкам. Банды подростков, шестиряков и студентов! Ловят набитую пунктами одинокую женщину и, угрожая бритвой, уводят на безлюдье, к какому-нибудь автомату с алкоголем, а там заставляют купить им много вина. Проститутки бывают их частыми жертвами и поэтому обычно предпочитают не держать на своем Ключе значительные суммы. Так что, как видишь, все выглядит вполне правдоподобно.
– А я стал «альфонсом по случаю»?! – скривился Карл.
– За десять тысяч.
– То есть?
– Очень просто. Это твой гонорар. Когда мы окончим наш эксперимент, ты получишь обратно свой легальный Ключ, а десять тысяч останутся на твоем счету в Банке. Сможешь использовать их по своему усмотрению. Не считая того, что возьмешь с нашего вечного Ключа за время действия эксперимента.
– Стало быть… – задумался Карл, – при таком Ключе надо для начала иметь много желтых?
– А как же? Не знаешь, что ли: пункты любят пункты. Если б ты подарил такой Ключ бедняку, он ничего бы с него не имел! Может, насобирал бы немного красных и зеленых, заменил их на несколько желтых, ну и что? Мог бы, самое большее, оперировать в пределах нескольких десятков желтых. Делать мелкие покупки, пить хорошие вина, но никогда не смог бы купить яхту или виллу, потому что для этого надо иметь на счету тысячи.
– Пункты, конечно, к пунктам… – согласился Прон, – но тогда, если у вас столько желтых, на… кой вам ляд Ключи? Будете продавать?
– Глупости! Зачем их продавать? Распространение таких Ключей быстро привело бы к раскрытию аферы. Мы делаем их исключительно для своих людей. Организовали коллектив для изготовления таких Ключей. Потом расстанемся, каждый пойдет своим путем и будет жить припеваючи.
– Пока не влипнет! – буркнул Карл.
Бородач направил на него темные кружки очков.
– Именно за это мы и платим тебе. Столько пунктов за красивые глазки не дают. Ты будешь нашим пробным шаром. Если где-то обнаружится ошибка, если чего-то мы до конца не предвидели, влипнешь ты, а не мы. Выбираться придется самому. До нас не дойдут, даже если обнаружат свойства Ключа.
– Понял, – кивнул Карл.
Они обменялись Ключами. Бородач спрятал в карман Ключ Карла.
– А теперь испытай.
– Где?
– Да хоть бы в этом автомате. Купи лезвия «Атра Супер». И побрейся. Владелец такого сокровища должен выглядеть элегантно.
Карл купил пачку лезвий, станок и крем для бритья. Потом проверил наличие желтых пунктов на новом Ключе.
Было по-прежнему десять тысяч.
«Десять лет роскошной жизни! – подумал он. – Либо десять лет тюрьмы за мошенничество. Параграф 784».
– Что я должен делать теперь? – спросил он, видя, что бородач снимает с двери табличку, извещающую о закрытии магазина.
– Жить. Нормально, как каждый состоятельный человек. Без всяких обманов и комбинаций. Только помни, ты не должен ни брать, ни давать желтых. Девкам плати зелеными или дари подарки.
– И долго?
– Посмотрим. Мы свяжемся с тобой.
Бородач вышел первым, оставив Карла с новым, волшебным Ключом в руках.
«Они держат меня в кулаке. В любой момент могут сделать какой-нибудь номер с моим настоящим Ключом, и полиция станет меня искать. Но и они у меня в руках…» – подумал Прон.
Впрочем, это было неправдой. Уже спустя минуту он понял, что не держит в руках ничего, кроме шулерского Ключа. «Благодетели» растаяли как в тумане, и теперь, не желая сдохнуть в джунглях Арголанда, он вынужден будет пользоваться этим Ключом. Без Ключа трудно прожить даже сутки, уж это-то он знал.
«Джунгли, дьявольщина!» – подумал он об Арголанде и его обитателях.
Он вспомнил – ни с того ни с сего – известный из приключенческих фильмов способ охоты на тигров: к дереву привязывают беззащитного блеющего ягненка. А охотники поджидают жертву, прячась в кустах.
Возможно, с ним было не так плохо, как с ягненком, но он чувствовал, что, прежде чем они поймают своего тигра, он, Карл Прон, может быть съеден совершенно походя и никто этим даже не заинтересуется.
«Как хорошо, – думал Снеер, когда, распрощавшись с Маттом, шел на условленную встречу, – что еще есть такие, у которых существует понятие чести и болезненное желание работать».
Когда он остался наедине со своими мыслями, всплыло то дело. Вернулись нервозность, неуверенность…
Жизнь рейзера только кажется сладкой и беззаботной. Для осуществления рейзинга желательней всего иметь четвертый разряд, который гарантирует достаточно приличные доходы, да к тому же не заставляет искать постоянную работу. Другое дело – истинный уровень интеллекта. Самое лучшее, конечно, быть нулевиком. Снеер имел и то и другое. Нулевиком он был несомненно, и знал об этом. Четвертый разряд он обеспечил себе уже давно и предусмотрительно не взбирался выше.
Занижение разряда не было преступлением. Трудно доказать, что кто-то обманул экзаменующий компьютер. Самое большее – можно потребовать пройти повторное испытание под усиленным контролем. Впрочем, властям нет особой нужды вскрывать такие случаи (в конце концов, даже не у каждого трояка есть работа), да и вообще немного найдется людей, старающихся скрыть свой более высокий разряд. Скорее наоборот, каждый стремился выглядеть во время теста как можно лучше, поскольку это давало осязаемые блага.
Для Снеера отнесение к соответствующему разряду означало необходимость работать и окончательно порвать с рейзерством. Однако не это было самым худшим.
Если бы властям удалось доказать, что он занимается такими делишками, то ситуация была бы незавидной. Рейзерство считалось преступлением крупного калибра.
«Нет, невозможно. Этого нельзя доказать, на этом можно только поймать», – утешал он себя, входя в вестибюль гостиницы.
Здесь было прохладно и приятно. Снеер развалился в кресле у окна и наблюдал за входящими и выходящими. Сунул руку в карман и достал Ключ. Вертел в руках пластиковую пластинку, бездумно рассматривая белую цифру «4», высвечивающуюся в оконце, когда палец касался соответствующего сенсора.
– Простите, – услышал он робкий голос.
Он поднял голову. Перед ним стоял юноша, блондин с коротко подстриженными волосами и розовой кожей. Своими голубыми глазами он с интересом рассматривал Снеера. В нескольких шагах позади ожидал Прон. Когда Снеер взглянул на него, он слегка наклонил голову и удалился в сторону лифта.
«Неужели этот чекер живет в таком отеле? – подумал Снеер, неприязненно глядя вослед Прону. – Ошибка. Впрочем, его дело».
– Ну, хорошо, – буркнул он все еще стоявшему юноше и указал на соседнее кресло. – Садись.
Немного пренебрежения в голосе, быстрый переход на «ты» с клиентом – все это входило в хорошо отработанный ритуал – должны были сразу создать определенную дистанцию и вызвать уважение. Кроме того, это было определенной моральной компенсацией, дополнительным гонораром за торговлю собственной индивидуальностью.
– Я пытался на двойку, но… – начал паренек, опуская глаза.
Он замер в кресле, стиснув руки на подлокотниках.
– Чем ты занимаешься? – равнодушно спросил Снеер.
– Я ассистент программиста. С тройкой ни на что больше не надейся.
– Хочешь быть программистом?
– Ну… возможно… – Блондин покраснел до корней волос.
– Одним словом, как можно выше. А у тебя амбиции, парень. Стыдиться нечего.
Снеер шлепнул его ладонью по колену.
– Я помогу тебе переступить этот порог. Дальше будешь управляться сам.
Блондин поднял глаза. Робко улыбнулся. Было видно, что он благодарен уже сейчас, за одно только обещание.