– Тссть!.. Тихонько надо двигаться. Ты садись сзади и, помни, не шевелись. И меня утопишь, и сама утонешь…
Легкая лодочка ласточкой помчалась по спокойной водѣ. Рыбакъ описалъ большую дугу, повернулъ ее и сталъ выбрасывать сѣти: Бытерхай свѣсила голову на край суденышка и наблюдала, какъ дрожитъ, колеблется, ломается въ водѣ ея отраженіе, какъ мутнѣютъ въ набѣгавшей волнѣ желтые анемоны вѣнка. Теченіе составилъ весьма хитрый планъ. Онъ отрѣзалъ сѣтями отсупленіе назадъ рыбѣ, грѣющейся у береговъ. Затѣмъ онъ сталъ ее пугать, разсчитывая, что въ суматохѣ она не замѣтитъ западни. Расчеты его вполнѣ оправдались. И когда рыбакъ съ большимъ шумомъ плавалъ по ометанному мѣсту, берестяные поплавки сѣтей то и дѣло ныряли въ воду, которая сильно рябилась и бурлила подъ ними. Уловъ оказался сверхъ ожиданія обильнымъ. Вскорѣ дно лодки загудѣло подъ ударами вынутой изъ воды рыбы. Большія щуки широко раскрывали зубастые пасти, силясь что-нибудь укусить передъ смертью. Но Бытерхай и не думала класть туда палецъ. Плоскія, серебристыя „бранатки“, съ карими глазами, подскакивали всѣмъ тѣломъ сразу, точно подбрасываемыя въ рѣшетѣ серебряные рубли. Теченіе одну изъ нихъ удержалъ дольше въ рукахъ.
– Смотри, Бытерхай! Эта рыба, какъ мы… Отъ этой рыбы болѣзнь наша… – сказалъ онъ, протягивая къ дѣвочкѣ рыбу съ странно распухшей головой, покрытой шрамами и ссадинами, напоминающими проказу. Чудовище вяло трепыхалось въ пальцахъ ребенка и злобно глядѣло ему въ лицо мутными, скверными глазами.
– Я пущу ее, Теченіе… Мнѣ жаль ее…
– Нѣтъ, нѣтъ!.. Не отпускай!.. Ее нужно на берегъ, да такъ въ землѣ зарыть…
– Мнѣ жаль ее, она какъ мы!.. – шептала дѣвочка.
– Да, да… Это отъ нихъ мы гибнемъ. Такую рыбу человѣкъ съѣстъ, даже не знаетъ, что врага съѣлъ. У нихъ въ началѣ, какъ и у людей, не замѣтно, маленькія только подъ чешуей пятна… Зарыть ее надо въ землю живьемъ, чтобы, Боже упаси, капля крови но упала нигдѣ, чтобы ядъ не отравилъ цвѣтка или ягоды… Даже изъ-подъ земли онъ вылѣзетъ, черви вынесутъ его наружу, птицы растащутъ во всѣ стороны… Лучше бы сжечь, но огонь не любитъ скверноты, сердится, мститъ…
Такъ разговаривая, они плыли къ берегу. Луна взошла и, подмѣшивая свое серебро къ красному зареву заката, освѣщала имъ дорогу. Дальше за ними въ сумеркахъ колыхались розовыя отъ зари льдины, а еще дальше синѣли дымчатыя дали береговъ. Когда рыбаки вышли на землю и взглянули съ бугра на окрестности, они увидѣли кругомъ тысячи такихъ блестящихъ водоемовъ, красныхъ отъ заката, серебристыхъ отъ льдовъ и луннаго свѣта, чуть прикрытыхъ точно рѣсницами, зеленоватыми побѣгами рѣдкой тайги. Якутъ направился съ дѣвочкой прямо къ юртѣ, сквозь открытыя двери которой виднѣлся весело пылающій огонь. Руки ихъ были полны добычи, а сердце – радости. У порога ихъ встрѣтила Мергень, которая вышла позвать ихъ ужинать.
– Съ промысломъ!.. – привѣтствовали ихъ громка остальные.
Ихъ окружили и стали осматривать рыбу.
– Пожалуй, хорошій будетъ годъ!.. – замѣтилъ Грегоре́й.
– Да вотъ, если бы рѣчку перегородить, Грегоре́й… Запаслись бы мы рыбой на всю зиму…
– Кости болятъ у меня… Вода холодная… – отвѣтилъ задумчиво якутъ.
– Въ воду незачѣмъ входить глубоко… Тамъ городьба уже раньше стояла и остался даже одинъ столбъ…
– Еще свалюсь внизъ… Руки у меня совсѣмъ ослабѣли!.. Тамъ глубоко, я плавать не умѣю…
– Дѣйствительно, еще упадетъ!.. – согласилась Анка.
– Да вѣдь и я пойду… У меня ноги хуже его, а я не боюсь… Обо всемъ такъ судить можно, но тогда зоживо сгнить остается… Тогда человѣкъ раньше силъ своихъ умретъ…
– Что тутъ долго разсуждать! Грегоре́й долженъ пойти… Это его работа, мужская обязанность… Если ты, Теченіе, пойдешь, то и онъ долженъ пойти!.. – вскричала Мергень. – Иначе не дадимъ ѣсть ни ему, ни Анкѣ. Она здоровая, она сюда по собственной волѣ пришла… ѣду общество только больнымъ поставляетъ, нечего объѣдать ихъ…
Грегоре́й молчалъ.
– Пойду я одна съ Теченіемъ… – сказала робко Анка.
– Иди, иди!.. Тамъ кругомъ кусты густые! – разсмѣялась Мергень.
– А можетъ быть, и ты пойдешь съ нами?.. – чистосердечно спросилъ Теченіе у Мергень.
– Какъ же!? А дома кто останется… присмотрѣть Кутуяхсытъ? – проворчала якутка.
– Не надо! не надо… – простонала старуха… Идите всѣ, копите пищу… Мнѣ только утромъ оставьте немного ѣды, воды заготовьте и ступайте… всѣ ступайте!..
– Такъ пойдешь съ нами, Мергень? – Вотъ ловко! Ты вѣдь крѣпкая, удалая… – обратился къ якуткѣ льстиво Теченіе.