Такие дурацкие надежды. Он зажмурился. Во рту стало кисло и горько. Интоксикация все сильнее, и вскоре она уничтожит его, медленно и верно. Сек однажды уже умирал, но тогда это не было так страшно, потому что случилось быстро, а сейчас… Он закрыл голову руками, но от этого не было никакого толку. Почему эта женщина не хочет ему помочь? Он не собирался ее обманывать, он и правда готов отвести ее в ТАРДИС и забрать с собой, лишь бы только остаться в живых.
— Ну, вот и все. — Женщина подошла ближе, и Сек открыл глаз. — Нет, так не пойдет. Я не хочу тащить тебя…
Она присела, щелкнул пневмошприц, потом шею обожгло холодом. Сердце снова заколотилось, затрепыхалось, и Сек, схватив протянутую руку, поднялся на ноги.
— Иди. Показывай, где твой корабль, — ровным голосом сказала женщина.
Снаружи было очень, очень холодно, и Сек сжался, пытаясь согреться. Наверное, это было субъективное ощущение. За такое короткое время не могло настолько похолодать.
— Иди, — повторила женщина и легонько толкнула его вперед.
Дальше все было как в тумане. Сек шел, цепляясь то за свою спутницу, то за деревья, шел вдоль собственного следа, хорошо видного даже в темноте. Сначала среди листвы словно тащили что-то тяжелое, потом — просто разворошили. ТАРДИС… она должна быть похожа на гору камней. Силы заканчивались, стимулятор на этот раз подействовал гораздо слабее, и Сек, не удержавшись на очередном шаге, упал. В голове звенело от боли. Он закашлялся и произнес:
— Я не могу.
Женщина наклонилась над ним.
— Можешь. Вставай.
Она потянула его за руку, обхватила за талию и с неожиданной силой поставила на ноги.
— Держись за меня и показывай, куда.
Шаг за шагом, все ближе к цели. Деревья то и дело бросались наперерез, угрожали, тянулись сухими пальцами веток, но женщина не давала им схватить их, шла без остановки, легко отодвигая ветки в стороны, а Сек послушно следовал за ней, указывая только направление.
Вскоре за деревьями показалась куча камней. Только вот… Вместо пожухшей травы на камнях цвели яркие, до рези в глазу цветы, а камни стали синими и прозрачными. ТАРДИС выглядела чудовищно… чужеродной. Другой.
— Пришли, — сказал Сек и кивнул в сторону ТАРДИС. — Но она…
И тут женщина ахнула и выпустила его, мир снова потерял равновесие, зашатался и покатился в тартарары.
— Ты… ты… — говорила она где-то вдалеке, на краю слышимости, произнося каждое слово с явственной ненавистью. — Ты животное! Дикарь! Ты ее почти убил! Как ты мог привести на эту планету ТАРДИС, ничтожество?! Как она вообще к тебе попала?! Ключ, немедленно!
Сек с трудом полез в карман, лежа на спине это было сделать трудно, и он перевернулся на бок. Голова закружилась, он зажмурился и вытащил ключ. Оставалось надеяться, нужный. Она все равно бы нашла, а так, может быть…
Потом его тащили по земле, и это было гораздо больнее, чем раньше. Хлопнула дверь. Земля сменилась твердым напольным покрытием.
— Одну я потеряла, — произнесла его спутница, и ее высокие серебристые сапожки звонко и неприятно зацокали по полу консольной. Сек с трудом повернул голову: женщина вытащила из чемоданчика длинную стеклянную палочку, наполненную чем-то цветным, и нырнула под консоль, почти как это делал Мортимус. — Но вторую ни за что не упущу. Ну-ка, девочка, не бойся, я тебя вылечу, я уже знаю, как…
Она не была человеком. Она таймлорд. Таймледи.
И он привел ее сюда. Сам. По своей воле.
— Ну вот, — сказала она и похлопала консоль по боку, словно домашнее животное. — Сейчас все пройдет.
Звуки стали плыть, таймледи говорила еще что-то, звенела колбами, ходила по консольной туда-сюда, но Сек уже не мог следить за ней. Голова не хотела поворачиваться. Перед взглядом все плыло. Дышать стало трудно, словно воздух стал жидким и душил, душил все сильнее.
— Ты что? — вдруг громко произнесла таймледи, и ее рыжие волосы ярким пятном мелькнули совсем рядом. — Умирать вздумал? Не смей, я с тобой еще не закон…
***
Музыка плыла и волновалась на краю сознания, словно кто-то включил проигрыватель и неплотно прикрыл дверь, и звуки вползали исподтишка и осторожно, почти наощупь. Голова больше не кружилась. Музыка отступала все дальше и дальше, сменялась чужими словами, неприятным голосом, и Сек вдруг все вспомнил — резко и одновременно, воспоминания хлынули холодной до ломоты водой.
— Ну что за хлам? — произнесла таймледи с отвращением. Что-то стеклянно звякнуло. — Ума не приложу, как вообще эта ТАРДИС еще может перемещаться во времени и пространстве, если ее хозяин… Не ТАРДИС, а свинарник! Как можно так обращаться с культурами? Как вообще можно работать в таких условиях?
Почему-то было трудно ощутить собственное тело — оно то ли затекло, то ли… Открыть глаз и посмотреть было страшно, и Сек попробовал пошевелить пальцами. Кажется, получилось, хотя руки чувствовались как что-то отдельное и неживое. Спине было холодно. Судя по запаху, это лаборатория. В прошлый раз Мортимус экспериментировал с не слишком свежими эктоплазменными пробиотиками, и вонь въелась намертво, даже полная стерилизация не помогла.
Сек попытался пошевелиться еще раз и понял, что его руки связаны и пристегнуты к металлическим планкам. И что он лежит на лабораторном столе. Он судорожно вздохнул, едва успев сдержать стон. Нельзя показывать ей, что он в сознании!
Таймледи продолжала звенеть чем-то стеклянным, потом, судя по шаркающим звукам, начала вытирать стол. Напрасный труд. После Мортимуса и его экспериментов… Сек злорадно скривил губы, одновременно пытаясь высвободить из более свободного фиксатора правую кисть. Фиксатор вдруг крепко сжался, и Сек замер. Значит, таким образом выбраться не получится.
Что-то щелкнуло.
— Говорит Рани, запись от сто семьдесят второго солярного дня двести пятьдесят девятого макропериода, проведенного на… — она замолчала. — От первого дня на свободе. Обнаруженная ТАРДИС не подчиняется командам, видимо, активирована противоугонная система. Процесс заражения успешно остановлен, распад сердца предотвращен, проведена профилактика.
Рани, Рани, Рани! Сек точно знал это имя — вернее, псевдоним, — это что-то, связанное с Доктором. Точно! Она была его врагом, и она должна была погибнуть в войне времени. Что ж, многие должны были и не погибли, он сам, например.
— Связь с Галлифреем не работает, скорее всего, из-за противоугонной блокировки, — продолжала Рани. — ТАРДИС самопроизвольно дематериализовалась и дрейфует во временной воронке. Похититель…
Сек замер и даже задержал дыхание. То, что Рани подошла и остановилась совсем рядом, стало понятно только по движению воздуха — в лаборатории был мягкий пол. Шаги терялись.
— Похититель, видимо, образец военной разработки, сбежавший или от своих создателей, или от тех, против кого он был предназначен. Для его создания без всякого сомнения был использован генотип далека, и я осуществляю забор пробы для проверки моей гипотезы.
Руку обожгла боль, и Сек от неожиданности дернулся и вскрикнул. Он открыл глаз: Рани, одетая в темно-синий рабочий халат, стояла над ним, сжимая двумя пальцами зонд. На ее шее висел небольшой кулон диктофона, поблескивающий в ярком свете ламп.
— Хм, странный выбор гибридного донора, — сказала она, обращая на Сека внимания не больше, чем на морскую свинку или кролика. — Человек — слишком хрупкое и недолговечное существо без особых физических и умственных преимуществ… Куда эффективнее было бы использовать сонтаранца или зарби. Монокулярное зрение также сложно назвать эффективным решением. Больше похоже на жест отчаяния. Я пока не могу понять цели создания этого гибрида, однако постараюсь экспериментальным путем выяснить ее, предупредить Совет и Кастеляна, возможно — разработать эффективное противодействие…
Она замолчала, опустила голову и смерила Сека долгим взглядом. Во рту резко пересохло, а в животе съежился твердый ледяной ком.