— Надеюсь, док, — выдавила я, скривив губы и сморщив нос. При виде моей гримасы Гудман фыркнул. А как же клятва Гиппократа?
— Да вы ещё и хамите, мисс Меллоу, — судя по недовольному лицу Гудмана, я ему сразу не понравилась. Что ж, мне всё равно. — Я был о вас лучшего мнения.
— Поздравляю! Я тоже не ваша фанатка, — сказала я и осталась довольна собой. Он видит меня первый раз. О каком мнении идёт речь?
— Хватит пререкаться, доктор Гудман, пора приступать к работе, — властно произнёс только что вошедший человек в ярко-красном костюме. С ним появились две медсестры и грациозная блондинка с тонной макияжа.
— Да, сэр, — врачишка оказался жалким, сразу навалял в штаны. Я победно улыбнулась, хотя радоваться тут нечему. Меня с позором выперли с работы, а потом привезли сюда, чтобы ставить на мне свои эксперименты.
Медсёстры сразу поняли намёк мужчины. Одна из них подбежала ко мне со шприцом, наполненным зелёной жидкостью, а другая схватила мои руки и перевела их за спину.
— Что вы собираетесь делать? Не трогайте меня! — стала возмущаться я. А кто станет терпеть подобное обращение?
— Ничего противозаконного, — ухмыльнулся «сэр» в красном костюме, — будешь знать, как воровать чужую информацию.
— Да ничего я не воровала! Вы с ума сошли, — закричала я во весь голос. Не успела я встать и накинуться на этого выскочку, как медсёстра усилила хватку. Сопротивляться бессмысленно. Их здесь пятеро, а я одна, но так просто не сдамся.
— Бесполезно кричать, здесь тебя никто не услышит, — сказал доктор Гудман с хитрым и довольным лицом, чем напомнил мне безумного учёного из фильмов.
— Знаете что, вы просто испугались! — твёрдо сказала я, глядя им всем в лицо. В ответ они лишь засмеялись и, наверняка, приняли меня за дуру. Я стала брыкаться и даже попыталась укусить медсестру за руку. Мне стало жаль психически нездоровых людей, они испытывают то же самое каждый день. Их связывают и затыкают рот. Может, теперь я одна из них?
— Ты здесь всего несколько минут, а уже порядком мне надоела. Поспи немного, — сказал мужчина в ядерно-красном костюме и кивнул доктору Гудману. Я и не заметила, как на моё запястье надели снотворный браслет. Ох, уж эти медицинские штучки…
Когда моё сознание проснулось, мне, слава Богу, хватило ума не открывать глаза. В фильмах всегда притворяются спящими. Этот трюк мне помог, и я услышала тихий разговор.
— Эрик, не стоит стирать девушке память. Это уже слишком, — лениво произнесла женщина. Вряд ли кто-то из медсестёр называет того мужчину в красном по имени, если, конечно, кто-то ещё не зашёл в кабинет.
— Ты шутишь? Она же разболтает всю информацию, нас раскроют! — это точно голос «сэра», перед которым «танцевал» Гудман.
— Да, ты прав. Я всё понимаю. Но зачем копаться в её мозгах и заменять воспоминания? Разве недостаточно того, что она окажется вдали от дома? — мне кажется, или эта женщина меня жалеет? Смысл рассчитывать на жалость, если мнение Эрика для неё — закон.
— Стелла, прекрати размышлять. Я же говорил тебе, для чего это нужно, — он не на шутку разозлился, но всё же эти люди близки, — она должна чувствовать себя виноватой, чтобы не было желания вернуться домой.
— Кое-кто нас не простит, — продолжила настаивать Стелла.
— Он ничего не узнает, — ответил Эрик. О ком это они? Господи, да через пару минут я, возможно, не вспомню, как меня зовут. Значит эти люди действительно занимаются ужасными делами… Да это же скрывается от всей страны. А нам всю жизнь внушают, какое у нас замечательное государство и честный президент. Теперь понятно, почему почтенный господин Эрик испугался.
— Что ж, поступай, как знаешь. Мне всё же жаль девочку, — сказала Стелла.
— А тебе не будет жаль мужа, если все узнают об эксперименте? Ты сама прекрасно понимаешь последствия. Так что, нужно решить эту проблему, и поскорей, — это он меня назвал проблемой? Далеко же они зашли… Интересно, знает ли об этом президент? Или все они заодно? Вполне вероятно, но я об этом уже никогда не узнаю. Повезло, что меня вообще оставили в живых.
— Понимаю, — согласилась Стелла, — Гудман, мы всё решили, можешь активировать чип.
При слове «чип» у меня заныло правое плечо. Активировать? Уже? О нет, плохи дела. Прощай, Алиса Меллоу, да здравствуй, унылое зомби. Мама, папа, любимый, простите меня за то, что заставила вас в себе усомниться. Назад дороги нет.
С замиранием сердца я приоткрыла глаза и увидела, как мистер Белоснежная Улыбка подошёл к большому компьютеру, каких сейчас осталось мало. Системный блок и монитор — редкая вещь. Значит, предстоит что-то серьёзное, раз доктор пользуется столь мощной аппаратурой. Остальных людей я не успела увидеть и закрыла глаза, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Я ещё не всё узнала.