Армадюк набирал скорость уже так сильно, что эскорт боролся, чтобы не отставать. Курс был проложен к системной Точке Мандевилля, где можно будет запустить варп-двигатели, чтобы сделать надрез в ткани космоса. Варп ждал их.
Помещения экипажа и командный пункт звездного корабля, как правило, располагались в стороне от зон, используемых для транспортировки материалов и пассажиров, даже во время военной операции. Перевозчикам и тем, кого они перевозят, нужен был весьма небольшой контакт во время поездки.
Тем не менее, Армадюк был все еще в двадцати шести минутах от точки перехода, когда Гаунт представил себя капитану корабля. Он пришел не один.
— Сейчас входа нет, — сказал мичман у заслонки люка. С ним были шесть охранников, все с боевыми дробовиками для использования на корабле.
Гаунт показал мичману свои документы, документы, которые ясно показывали, что он был командующим офицером пехотных подразделений, которых перевозят.
— Все это очень хорошо, — сказал мичман, изображая это безошибочное Флотское умение избегать официальные звания Гвардии, — но капитан корабля готовится к совершению перехода. Его нельзя прерывать. Возможно, через неделю или около того, он сможет найти немного времени, чтобы...
— Возможно, он делал это раньше уже тысячу раз, — сказал компаньон Гаунта, выходя из тени переборки, — и ему не нужно делать ничего, кроме как разрешить экипажу мостика выполнить. Возможно, ему нужно держать в голове то, что его корабль – это жизненноважный компонент этой операции, а не просто средство перевозки. Возможно, вам стоит открыть этот люк.
Мичман побледнел.
— Да, сэр, — сказал он так же маленьким голосом, как и корабль в открытой пустоте.
Капитана корабля звали Клеменсев Спайка. У него за спиной было три командования Боевым флотом, но его карьера была в упадке. Седой человек среднего роста, который отдавал приказы в полной униформе, он стоял у позолоченного ограждения верхней палубной платформы, когда они вошли, смотря через шумный главный мостик на огромное смотровое устройство с благородным выражением на лице. Гаунту стало интересно, стоял ли он там в любом случае, или принял эту позу, когда услышал, что они идут.
Он повернулся, когда они подошли к нему, смотря Гаунту в глаза, затем отклонил голову назад, чтобы посмотреть на воина Серебряной Гвардии рядом с ним.
— Мы в процессе, — сказал он. — Может эта аудиенция подождать?
— Нет, — сказал Идвайн.
— Этот переход особенно трудный? — спросил Гаунт.
— Нет, — ответил Спайка. Он сделал им жест следовать за ним, и проинструктировал своего первого офицера присматривать за рулевым. В задней части верхней палубы была маленькая каюта, предназначенная для брифингов и тихого обсуждения. Спайка сел и показал, что они могут сделать то же самое. Идвайн остался стоять.
Кроме одной настенной панели, на которой отображалась детальная информация о функционировании корабля, каюта была украшена разрисованными секциями, обрамленными позолотой. На каждой разрисованной панели изображались различные виды Хулана: Королевский Дворец, Водопады в Хипсоне, Мавзолеи в Калиле, Имперская Резиденция в Верхнем Аскиане, Смарнианская Базилика.
— Вы понимаете, каким образом ваш корабль будет вовлечен в это рискованное предприятие? — спросил Идвайн. В его аугметическом скрежете было мало оттенка или тона.
— Конечно, — ответил Спайка. — Рандеву у Солнца Тависа, пополнение запасов, затем прямо к Приграничью.
— Я имею в виду, там, — сказал Идвайн. — В Приграничье.
— Абордажные действия, — сказал Спайка. — Я понял.
— Вам будет необходимо оставаться на месте, — сказал Гаунт.
— Я знаю.
— Поддержки флота не будет, — добавил Гаунт. — Армадюк будет уязвим.
— Я знаю, — повторил Спайка.
— Есть несколько вещей, о которых мы не знаем, — сказал Идвайн. — Опасность значительная. Мы будем тихо продвигаться на последнем участке в реальном пространстве. Там будут навигационные опасности. Маневры будут запрещены. Высадка будет с нескольких точек. Непрерывная. Мы не знаем, что обнаружим внутри целевой структуры.