— Я хочу... — начал Часс.
— Хватит, — сказал Гаунт. — Покажи ему канаты, пожалуйста, Далин. Кроме того, я не хочу, чтобы он компрометировал твои обязанности в качестве адъютанта. Он ест и спит, как обычный гвардеец.
— Он должен получить звание, — сказала Маддалена. — Некоторые привилегии для...
— Если он хочет научиться у меня, — сказал Гаунт, — он может делать в точности то, что делал я, и начать с низов. Либо да, либо нет. Ты просила это, так что теперь не жалуйся, когда получила. Если это ему не нравится, он может покинуть нас в точке рандеву с флотом и отправиться домой к своей матери.
Он посмотрел на них.
— На этом все, — сказал он.
Макколл, старший разведчик Танитского Первого, тихо крался по огромным и темным грузовым палубам Армадюка. Он охотился.
Двигатели урчали в отдалении. Он не собирался искать что-то конкретное. Он просто хотел получить представление о месте, изучить географию корабля. На всякий случай.
Он, так же, хотел достичь своего равновесия так быстро, как возможно. Время на корабле тревожило его. Он проходил через это ходя и изучая каждый темный уголок какого бы ни было летательного аппарата, на борту которого он находился. Это было формой медитации.
Через полчаса своего брожения вокруг, пересекая транспортную палубу, где оборудование для миссии было закреплено канатами, а воздух пах дезинфицирующим средством, он впервые увидел птицу. Она двигалась по грузовым галереям, перелетая от одной балки к другой. Она выглядела потерявшейся и в ловушке, так же, как чувствовал себя он.
Он последовал за ней. Она была большой. Двухголовый орел. Сначала, он подивился, было ли это каким-то видением, но она была достаточно реальной. Ему рассказывали, что пополнение принесло с собой на борт псайбер-животное. Талисман. Он, очевидно, потерялся.
Птица быстро улетала от него. Он следовал за ней через два маленьких трюма, затем вокруг инженерной палубы, где несколько сервиторов, казалось, не заметили птицу. Птица избегала шумных мест, палуб с солдатами, обширные и нагретые топки двигательных отсеков, где сотни членов экипажа тяжело трудились, как рабы.
Как и он, она придерживалась уединенных частей корабля.
Он задумался, как он может поймать ее, не причинив вреда. Если она будет свободно летать, он может потеряться или попасть в ловушку, и умрет от голода. Смерть аквилы накануне миссии будет совсем нехорошим знаком.
Макколл последовал за птицей в огромный трюм, который был пуст. Мусор и запасные части обшивки лежали здесь. Он услышал зовущий голос.
Орел повернулся, удивленный, а затем немедленно последовал на голос.
Он приземлился на металлическую балку рядом с двумя фигурами. Они сидели прямо в центре пустого пространства, расположившись на металлоломе, маленький огонь горел в бочке из-под масла.
Одним из людей был Эзра Ночь. Он позволял своему компаньону изучить работу своего рейнбоу.
Эзра увидел Макколла, и крикнул.
— Хистю соуле! Иди, присоединись здесь.
Макколл подошел к огню.
Другая фигура опустила рейнбоу и осмотрела Макколла с головы до ног. Он был Космическим Десантником из Ордена Белых Шрамов. Он был в полной броне, его шлем лежал на палубе у его левой ноги.
— Ты глава разведчиков? — спросил он. — Я все о тебе слышал. Присядь.
VI. ОТНОСИТЕЛЬНОСТЬ
На борту Высочества Сира Армадюка только звон корабельных звонков отмечал течение времени. Здесь не было смены дня и ночи. Некоторые корабли устанавливали дневной/ночной цикл посредством своих световых систем, но это, определенно, не было привычкой Капитана Спайки. Армадюк плыл вперед в состоянии сумеречного мрака, с угрюмыми и наполовину освещенными палубами. Были кое-какие разговоры о сбережении энергии и экономии резервов, но лишь немногие могли избегать подозрения, что условия проживания были неслучайными. На некоторых палубах энергия была полностью и необъяснимо отключена на часы. Отопление и циркуляция воздуха некоторых секций и отделений отключались, а затем, спустя какое-то время, возобновляли свой бронхиальный дребезг каналы и воздуховоды. Общим мнением было то, что мрачные условия на Армадюке не имели ничего общего с консервативным подходом Капитана Спайки к потреблению энергии, а были полностью связаны с механическим обветшанием и упадком.