Все книги были Имперскими трактатами и миссионерскими памфлетами, отпечатанными на коричневой, низкого качества, бумаге. Это было все, что монстр, казалось, читал. Он говорил, что они помогают ему успокоиться и укрепить свое решение.
Монстр сидел на стуле за столом, читая один из трактатов, пока переваривал свой завтрак. На нем была черная, без отличительных знаков, одежда, ботинки и коричневая куртка. Его бритый скальп и лицо были покрыты ритуальными шрамами, старыми и морщинистыми, но руки, держащие миссионерский трактат, были мягкими и неотмеченными.
Монстр осознал приближение Роуна. Он прекратил читать и поднял взгляд.
— Майор Роун, — сказал он. — Я не ожидал увидеть вас этим утром.
Как чертовски вежливо. Прямо, как настоящий человек.
— Фегат, — ответил Роун.
Монстр секунду выглядел испуганным. Не просто из-за того факта, что его назвали предателем на его родном, нечеловеческом языке. Это из-за плавности сказанного. Время, проведенное Роуном на оккупированном Гереоне, позволило ему овладеть разговорным языком Архиврага. Он не просто знал слово для изменника, он мог донести его с разговорной аутентичностью. Это было так, словно часть старой жизни монстра вернулась, чтобы угрожать ему.
Монстр увидел оружие. Он увидел, как Роун поднимает лазерный пистолет из-за бедра.
— Майор... — начал он.
Роун ничего не сказал. Он прицелился и выстрелил.
Треск разряда прошелся эхом по комнате. Роун услышал, как морские птицы, гнездящиеся в верхних частях маяка, рванули в воздух при звуке выстрела. Больше ничего.
Шаги. Должны были быть шаги. С какой стороны они должны были быть? Какой угол ему нужно прикрывать?
Роун посмотрел на монстра. Монстр, Маббон Этогор, посмотрел в ответ на него.
— Идем, или ты труп, — сказал Роун.
Маббон встал со стула. Выстрел Роуна разнес тяжелую железную цепь, которая соединяла кандалы этогора с массивным штырем в полу. Он обмотал оставшийся конец цепи вокруг правой руки.
— Я не понимаю, — сказал Маббон.
— Нет времени объяснять, — ответил Роун.
Это собиралось появиться справа.
Окно взорвалось брызгами фрагментов бронированного стекла. Снаружи был человек, на наружном мостике маяка.
Роун схватил Маббона и опрокинул его на пол за стол на колесиках и кровать. Еще три лазерных заряда провизжали сквозь взорванное окно и прожгли дыры в противоположной стене. Распластавшийся, Маббон посмотрел на Роуна.
Роун жестом показал ему лежать.
Стрелок снаружи переключил свою лазерную винтовку на полный автоматический режим стрельбы и выпустил ураган зарядов в комнату. Несколько попали в край тяжелой кровати, расщепляя дерево и отодвигая каркас. Несколько попали в стол на колесиках и опрокинули его. Несколько пронзили спинку старого стула и наполнили воздух пылью и плавающими волокнами шерсти животного.
Тишина. Пыль и дым плавали в солнечном свете. Маббон выглядел готовым двигаться. Роун, все еще лежа на животе, потянулся и взял солонку, которая упала с подноса. Он использовал ее, как перо, и написал на каменном полу солью. Белые линий формировали символ "притвориться мертвым". Символ Кровавого Пакта. Некоторые говорили, что Роун научился на Гереоне гораздо большему, чем это было хорошо для него.
Маббон посмотрел на символ и кивнул.
Стрелок был осторожным. Он убил охранника у двери до прибытия Роуна: перерезал ему горло и оставил сидеть на стуле. Затем он вышел на мостик и обошел, возможно, намереваясь подняться выше и выстрелить в Маббона сверху. Шум от выстрела Роуна заставил его сыграть раньше, чем он намеревался.
Прошла минута, целая минута. Это ощущалось, как год для двух мужчин, лежащих на полу позади кровати, пока они старались не двигаться или дышать. Вторая минута почти закончилась, когда что-то двинулось напротив света, и фигура вошла внутрь через взорванное окно.
Солдат Урдеши, по его одежде и лазерной винтовке; униформа и Гвардейское оружие могло быть украдено. Ботинки захрустели по битому стеклу.
Роун позволил ему пройти метр или около того по комнате, а затем выстрелил из-под кровати. Лазерный заряд оторвал левую ступню человека, и он с воплем упал. Роун тотчас вскочил, перепрыгивая через побитую кровать, чтобы все закончить. Он надеялся взять человека живым для допроса, но он, так же, был полностью готов пристрелить его, если потребуется.
Он почти проскочил середину кровати, когда сверху полетели выстрелы. Второй стрелок стрелял сверху внутри башни, расположившись на спиральной лестнице без перил.