Он проконсультировался со своими средствами просмотра данных и задал вопросы своим когитаторам. Ничто не казалось неправильным, ничто не выделялось, не внутри допустимых отклонений параметров эксплуатации, и, несомненно, это не было обусловлено темпераментной и переменчивой натурой такого старого варп-корабля, как Высочество Сир Армадюк.
Спайка откинулся и задумался. Это, возможно, было ничем, или мимолетной проблемой, которая самоустранилась.
Но это было ничто, которое ему совсем не нравилось.
Полость 29617 была холодной. Меррт ждал здесь уже полчаса, нерасположенный практиковаться или стрелять, нерасположенный уходить.
Он сидел в конце длинного зала, обхватив руками старую винтовку.
— Ты здесь. Хорошо.
Сар Аф стоял рядом с ним. Меррт быстро встал.
— Вы гн… гн… гн… сказали мне прийти, — сказал он.
— И ты доказал, что можешь следовать инструкциям, — сказал Белый Шрам.
Он вытянул руку и схватил Меррта за челюсть и шею, поворачивая голову Меррта в сторону. Меррт снова засопротивлялся.
— Отпустите гн… гн… гн… меня!
— Эта челюсть. Это, определенно, твоя проблема, — сказал Сар Аф. — Ты повержен своей собственной концентрацией. Ты так интенсивно концентрируешься, когда стреляешь, что это стимулирует...
— Да. Да! Вы все это мне говорили гн… гн… гн… вчера!
Сар Аф отпустил его.
— Для тебя физически невозможно хорошо стрелять.
Меррт сглотнул.
— Опять же, вы мне так вчера говорили. Вы меня просили прийти только для того, чтобы гн… гн… гн… унизить?
Сар Аф выдвинул подбородок, как будто обдумывал ответ. Он отвернулся.
— Выстрели, — сказал он.
Меррт секунду постоял, затем взял несколько жестяных кружек и пошел по полости. Он поставил кружки и пошел назад туда, где ждал Космический Десантник.
Сар Аф вытащил что-то из сумки для снаряжения. Меррт осознал, что это был одноразовый инъектор всего лишь за секунду до того, как Белый Шрам снова схватил его голову и воткнул инъектор в линию челюсти, рядом с левым ухом.
Боль была значительной. Меррт заорал и, спотыкаясь, попятился, его глаза слезились.
— Какого феса вы гн… гн… гн… делаете? — спросил он.
— Просто жди.
У Меррт была пронзительная боль в ухе и ужасное тепло, распространяющееся по челюсти и горлу. Он начал слегка рыгать, когда онемение усилилось.
— Следи за собой, — сказал Сар Аф. — У тебя слюни текут.
— Что вы гн… гн… гн… со мной сделали? Что это гн… гн… гн… за штука?
— Мышечный релаксант, — невинно сказал Белый Шрам. — Очень мощный, я предполагаю. Транквилизатор. Такая шутка, которую медики бы использовали для контроля боли. Во время ампутации, например.
Сжимая пульсирующее, перекошенное лицо, Меррт в ужасе посмотрел на Космического Десантника.
— Пф, расслабься, — сказал Сар Аф, делая жест в сторону Меррта. — Эта твоя челюсть. Это корень твоей неспособности.
Космический Десантник пошел и поднял старую винтовку. — Ты повержен своей собственной концентрацией, — сказал он, когда вернулся, как будто он повторял какую-то литанию, которую нужно было повторить, чтобы непредрасположенный студент мог, в конце концов, заучить ее.
— Ты так интенсивно концентрируешься, что когда стреляешь, ты дергаешься. Поэтому нам нужно убрать челюсть из уравнения. Она не сможет дергаться, если не сможет дергаться.
Меррт чувствовал себя плохо. Паралич был настолько неприятным, что он чувствовал, что его может стошнить, за исключением того, что он не мог гарантировать, что его рот откроется, чтобы позволить это. Видение того, что он задыхается от своей собственной блевотины, заполнило его голову и сделало вещи хуже.
— Выстрели, — сказал Сар Аф, вручая ему винтовку.
Меррт бросил на него взгляд, надеясь, что его токсичный взгляд сможет передать то, что не может его голос.
— Выстрели, — повторил Сар Аф.
Меррт сделал глубокий вдох. Он отодвинул затвор, взял патрон из кармана, вставил его, задвинул затвор, затем повернулся и встал на линию с рядом кружек. Стоячее положение, без подкрепления, кроме его собственной позы. Ни подставки, ни носков с песком, ни трипода, ни поддерживающего спину корсета: ни рекомендуемой, ни надежной позиции. Ему было все равно.
— Давай, — сказал Сар Аф. — Выстрели.
Меррт расправил плечи. Он чувствовал слюну на губе, тупую пульсацию от онемения под ухом. Он прицелился через мушку.
Он выдохнул.
Он выстрелил.
VIII. СОЕДИНЕНИЕ
Мертвый космос. Видимая Вселенная была выветренной коричневой чернотой, как будто пустота была каким-то образом наполнена дымом из грязного звездного света. Туманные бежевые ленты из какой-то экзотической материи пронизывали глубины. Больше, чем где-нибудь еще, здесь было расстояние, неизмеримое расстояние от границ суровой и негостеприимной солнечной системы, нескольких одиноких камней, вращающихся вокруг тусклого, перемалывающего, электромагнитного источника света в унизительной необъятности межзвездной бездны.