Высочество Сир Армадюк быстро приближался, оседлав гравитационную крутизну в двадцати миллионах километров. Его взлетные палубы и отсеки начали готовиться к открытию. Обслуживающие и вспомогательные корабли рванули от линии флота и построились позади Бенедикамус Домино.
На главном посту, Спайка взял отчет у своего палубного офицера.
— Входящее приветствие от Краго, Мастера Флота, — сказал вокс-офицер.
— Один момент, — сказал Спайка, читая и быстро просматривая планшет.
— Что такое, сэр? — спросил палубный офицер.
— Мастер Флота Краго снова приветствует, — позвал вокс-офицер.
— Посмотри, посмотри на это, — сказал Спайка. Палубный офицер уставился на гололитические изображения, которые просматривал Спайка. Это было резюме о работе поля в имматериуме. Палубный офицер видел подобные отчеты с характеристиками тысячи раз.
— На что я смотрю? — спросил он.
— Мастер Флота Краго снова приветствует! — позвал вокс-офицер.
— Подожди, — прорычал Спайка. — Смотри, здесь. Видишь?
— Я вижу характеристики поля Геллера, — сказал палубный офицер.
— Ничего некорректного, — согласился Спайка, — пока не увидишь, как это выглядит по сравнению с характеристикой на предыдущем интервале и характеристикой, на интервале, который последовал за этим.
— Я все еще не вижу, сэр.
— В поле Геллера во время транзита внесли изменения. Его конфигурация изменилась.
— В пределах допуска, — сказал палубный офицер. — Разве это не нормальное отклонение?
— Это повторяется, — сказал Спайка, напряженным и грустным голосом. — Это повторяется, видишь? Здесь есть шаблон, но его можно увидеть только когда сравнишь характеристики одну за другой. Это не нормальное колебание поля. Это искусственное повторение.
— Искусственное, сэр? — спросил палубный офицер.
Вдоль края пусковой платформы крутились аварийные огни, и зал содрогался от шума сигналов тревоги воздушного шлюза. Массивная потолочная лебедка только что расположила элегантную голубую с белым Аквилу на взлетной палубе, и команды сервиторов отсоединяли страховочные линии и топливоподатчики электроинструментами.
Гаунт шел с Лордом Милитантом Сайбоном к посадочной рампе. Над их головами, серии тяжелых металлических ударов аккомпанировали убирающейся лебедке, а толстая створка, которая вела в ангар для маленьких кораблей на правом борту Армадюка, с грохотом закрылась.
Помощники поспешно прошли мимо них, неся багаж Лорда Милитанта. Дежурный офицер приблизился и отдал честь.
— К поездке готовы, сэр, — сказал он. Сайбон выразил ему признательность легким кивком.
— Сепитерна ждет, — сказал Гаунт.
— Как и Магистр Войны, — ответил Гаунт. — Я должен быть у него через восемнадцать недель, достаточно времени, чтобы лично рассказать ему суть этого плана. И достаточно времени, чтобы обсудить его успех.
— Или наоборот, — сказал Гаунт.
Сайбон изучил его. Глаза Лорда Милитанта казались очень старыми, как будто они видели слишком многое. Глаза Гаунта, в сравнении, были очень новыми, по той же самой причине.
— Я никогда не воспринимал тебя, как пессимиста, Гаунт, — пророкотал Сайбон.
— Я не пессимист, сэр, — ответил Гаунт. — Просто прагматик.
— Император защищает, — сказал Сайбон.
— Это именно то, что я говорю людям, — сказал Гаунт.
— А если он не защищает тебя, значит тебе не нужна защита, — добавил Сайбон.
— Я не уверен, что это полностью обнадеживает, — сказал Гаунт.
— И не предполагается, — сказал Сайбон. — Тебе я кажусь сентиментальным старым ублюдком? Я просто передаю то, что мне показал опыт.
Он повернулся, чтобы взойти на борт корабля. Гаунт мог ощущать, что давление воздуха в ангаре начало меняться, когда запустили цикл открытия воздушного шлюза.