Мерин протолкнулся мимо них. Он сказал что-то, что Элоди толком не расслышала.
Она была совершенно уверена, что это было похоже на что-то типа, Я выгляжу так, как будто мне есть до этого дело? Или подобные слова.
Началось внезапное увеличение паники, когда плазменные двигатели корабля начали трястись и грохотать с повышающейся скоростью, заставляя все вибрировать. Элоди сжимала Юнипер, которая всхлипывала и тряслась.
— Мы найдем ее, — настойчиво утверждала она. — Мы найдем ее.
Элоди предполагала, что хуже уже не будет. Но раздался внезапный треск стрельбы. Все вздрогнули и пригнулись, и почти все кричали.
Толпа начала рассеиваться. Те, кто не мог убежать, попадали на палубу или заняли укрытия за койками или ящиками.
Танитский солдат тяжело шел по центральному проходу трюмного помещения по направлению к Элоди и Юнипер. Элоди не узнавала его. Казалось, что с его лицом что-то не так, как будто оно было размазанным. Его правая рука была пропитана кровью и размахивала лазерной винтовкой. Пока он приближался, солдат стрелял залпами автоматического огня над головами толпы, чтобы они убрались с его пути. Залпы стучали и выбивали искры из высокого потолка трюмного помещения.
Его левая рука была расположена вокруг горла испуганного ребенка, которого он держал в качестве щита.
Это была Йонси.
X. ЩИТЫ
Спайка на секунду уставился на свои относительные данные. Его плазменные двигатели сильно горели, и он мог чувствовать гравитационный момент, растягивающий корабль по швам, когда он нырнул в тяжелый разворот.
Они бы никогда не сделали это. Они бы никогда не повернулись вовремя. Они, определенно, не смогли бы убраться с дороги боеголовок, несущихся к ним. Он приказал открыть заградительный огонь, чтобы попытаться отследить и уничтожить несколько приближающихся торпед, но даже с системами обнаружения, это было, словно пытаться попасть в песчинку из лука во время урагана. Еще несколько мгновений, и вражеские боеголовки будут на достаточном расстоянии, чтобы зафиксироваться на цели и начать активно охотиться на них.
Разошедшиеся так широко боеголовки могут уничтожить незащищенный корпус, как яичную скорлупу.
У Спайки был один выбор. По правде, у него было два, но одним из них было «умереть», так что обсуждать было нечего. Оминатор, визжа свое имя гротескными импульсами шума сквозь пустоту, как раненое животное в ловушке, приближался к ним. Агрессор Либертус мчался от Имперской линии огня, чтобы оказать помощь, но он был в шести или семи минутах от какой-либо пользы.
Спайка скорректировал значения курса и добавил девятнадцать секунд к времени прожига.
Главный рулевой бросил на него взгляд.
— Выполнять! — крикнул Спайка.
По ту сторону стекла, темнота.
— Я ничего не вижу, — сказал Феликс.
— Встаньте позади меня, — прошипела Маддалена Дэрбилавд.
Феликс бросил на нее взгляд.
— Ты смешна. Просто смешна, — сказал он. — Это не уличная потасовка, это пустотная битва. Как то, что я встану позади тебя, меня защитит?
Он снова повернулся к иллюминатору. Они нашли участок коридора возле корпуса на внешней жилой палубе, где ставни не закрылись должным образом. Здесь был ограниченный обзор внешней темноты. Феликс близко наклонялся к утолщенному бронестеклу, чтобы посмотреть наружу, но он не видел практически ничего, кроме своего отражения.
— Я ничего не вижу, — прошептал он. Снаружи не было ничего видимого, только темнота. Не было даже звезд. При всей суматохе, происходящей внутри Армадюка, снаружи не было ничего, чтобы ее оправдать.
Далин наблюдал за Феликсом и его телохранителем. С транспортных палуб позади них шел ужасный шум, осязаемое паническое напряжение. Далин был встревожен, и очень напряжен из-за мощных шумовых импульсов от двигателей, и быстрых изменений в гравитации. Он ощущал себя так, как будто был на лодке в бурном море.
— Мы должны идти к бункерам, — сказал он.
— Кое-кто говорит дело, — сказала Маддалена.
— Нахождение на бункерной палубе не слишком поможет, если в нас попадут, — резко бросил Феликс. — Если корабль взорвется, негде будет прятаться.
— Нахождение на бункерной палубе предоставит лучшие шансы на выживание, чем стояние рядом с небронированным окном, которое может в любое мгновение вылететь в пустоту, — сказала Маддалена. — Не заставляйте меня взять вас и унести.
Тревога по всему кораблю все еще звучала, и персонал пробегал мимо них. Запах дыма оставался сильным, но он был частично замаскирован увеличивающейся вонью тепла. Двигатели были горячими. Топки были на грани.