— Не могу, сэр, — признался Гудчайлд.
— Нет, — согласился Холофернэс. — Даже мысль об этом слишком пугающая.
— Сколько вам лет? — спросил Гудчайлд.
— Достаточно старый, чтобы помнить, — ответил Железный Змей, — и достаточно молодой, чтобы не беспокоиться.
— Ты посылал за мной? — спросил Феликс.
Гаунт поднял взгляд от стола.
— Нет, — сказал он. — Я посылал за ней. — Он указал на Маддалену.
— Ты можешь подождать снаружи, — добавил он. — Закрой дверь.
Феликс полуотдал честь, и попятился из жилища Гаунта, закрывая за собой дверь. Телохранитель осталась одна, стоя по стойке смирно, пристально смотря на Гаунта.
— И? — спросила она.
Гаунт встал.
— Есть в тебе что-то, что я не могу... — начал он.
— Что? — спросила она.
— Ничего. Я думал вслух и это было неподобающе.
— Неподобающе?
— Нет, — сказал Гаунт. — Хочешь выпить?
— Нет, — сказала Маддалена.
Гаунт налил себе рюмку сакры.
— По крайней мере, ты можешь расслабиться?
Маддалена слегка расслабила позу.
Гаунт задумчиво посмотрел на нетронутый напиток в руке.
— Он погубит меня, — сказал он.
— Что?
— Мальчик погубит меня. Я хочу, чтобы он ушел. Пакуйте свои вещи, и уведи его с этого корабля. Переправка на флотилию и дальше назад на Вергхаст будут организованы. Я боюсь, на это потребуется некоторое время. Боевой флот не в бизнесе пассажирских перевозок.
— Неприемлемо, — сказала Маддалена.
— Он погубит меня, — повторил Гаунт, — поэтому мне едва есть дело до твоего мнения. Та битва началась и, внезапно, все, о чем я мог думать, что мой сын – мой сын! – может быть в опасности! Мысль привела меня в смятение. Я пошел найти его. Я...
— Это понятно, — сказала Маддалена.
— Я знаю, что понятно, — резко сказал Гаунт. — В том-то и дело. Он мой сын и я собираюсь беспокоиться о нем, даже хотя я едва знаю его, и не знал, что он даже существует, пока не началось это путешествие. Он моя плоть и кровь, и иметь его здесь вредит мне.
— Как?
— Ой, пожалуйста. Попытайся представить.
Маддалена облизывала губы кончиком языка, пока думала.
— Ваша забота о нем поставит под сомнение вашу способность вести. Это подорвет вашу уверенность. Это заставит вас ошибаться и, возможно, подстегнет делать глупые тактические решения. Это ослабит вас, и размягчит вас, и отберет у вас преимущество.
— Вот, — сказал Гаунт. — Это было не так уж и сложно, так ведь? Так что убери его с моего корабля и отведи домой. Я не могу иметь его на этой миссии.
— Многие из ваших людей, ваших офицеров… они взяли семьи и любимых с собой.
Это рассчитанный риск. Бонд ставит личную верность выше личной безопасности и...
— Моим людям не нужно руководить этой миссией.
— Правда, — сказала она, — хотя, я думаю, что проблема та же самая.
— Спасибо тебе за точку зрения. А теперь, уведи мальчика с этого корабля в следующие три часа.
— Вы будете беспокоиться о нем, где бы он ни был, — сказала Маддалена.
— Что? — спросил Гаунт.
— Он доберется домой безопасно? — сказала она, пожимая плечами. — Будет ли атакован корабль, перевозящий его? Если он вернется в Улей Вервун, переживет ли он позор того, что его отослал прочь его знаменитый отец вместо того, чтобы позволить ему служить рядом с собой? Будут ли его шансы на политическое продвижение подорваны навсегда?
— Помолчи, — сказал Гаунт. — Мне не нужно все это слышать. Черт тебя дери. Я не просил знать о нем. Я не просил, чтобы его послали сюда.
Он опустошил рюмку одним глотком. Она подошла к нему, взяла пустую рюмку из его руки, наполнила ее и отпила.
— Дело в том, что вы его знаете, — сказала она. — Теперь, когда вы знаете, что он существует, вы не сможете узнать его снова. Отправка его домой не поможет. Унижение, определенно, ему не поможет, в личном или политическом плане. Выгнать его не поможет вам. С этим ничего нельзя поделать.
— Да, но...
— Нет, полковник-комиссар, нельзя. Вы знаете его. Вы знаете, что он существует. Где бы он ни был, рядом с вами или на расстоянии сектора, вы будете беспокоиться о его благополучии. Он – ваш сын.
Гаунт взял рюмку из ее руки и опрокинул остаток.
— Значит, ты говоришь, что, в любом случае, вы погубите меня?
Маддалена рассмеялась. Она снова взяла рюмку и наполнила ее, в этот раз сделав больший глоток.
— Думаю, так. Это не было моим решением, и я прошу прощения за это. Это был не мой выбор послать его к вам без предупреждения.