Большинство спящих вокруг людей мне до сегодняшнего дня не было знакомо, однако не обошлось и без «встречи старых друзей». Старина Падальщик, вот сюрприз, тоже идет с нами, и этот кадр был единственным, кого я отлично знал долгое время, да что там долгое время, наверное, всю сталкерскую жизнь свою. Падаль вонючая, о которой ходило множество всевозможных легенд и историй, основная из них о том, что влияние Ареала подарило ему иммунитет к смерти.
Не знаю, правда это или нет, но то, что он пережил очень многих сталкеров, — печальный факт. Ему, уроду, и ноги отрезали, и вместо сожженных спорами теплового грибка легких новые имплантировали, и некоторые другие органы заменяли, а кишечная проказа, которую он подцепил невесть где в абнормальной реальности, сожрала весь его пищеварительный тракт. Но чудеса науки и техники, неимоверно прогрессировавшие благодаря разнообразным носителям Силы, притащенным сталкерами и рейдерами оттуда же, из отчужденных регионов, по большей части из американского, корейского и «рукотворного», раз за разом даровали ему очередные возрождения к жизни. И хотя он был теперь наполовину киборг, в прямом смысле слова, но зато живой! Ну и ладно, что киборг, зато живой, мразь, сволочь, гнида… Падальщик. Его участие в рейде могло привести к любым проблемам, но ничего, посмотрим, как фишка ляжет, всему свое время.
Вождь прав, пока не минуешь поворот тропы, фиг узнаешь, что за ним таилось. Зачем-то же Падальщика привлекли к участию.
А пока, устроившись поудобнее на армейской койке, возле окна небольшой казармы, выделенной для релаксации нашим группам, я принялся настраивать информационные очки. Спать мне, как и предполагалось, абсолютно не хотелось, но окружающие не должны были об этом узнать, и чтобы никто ничего не заподозрил, мне пришлось какое-то время лежать с закрытыми глазами, имитируя сон.
Вскоре все мои будущие соратники погрузились в объятия Морфея, и в казарме воцарились тишь, гладь и покой. Но, с приходом тишины, меня опять настигли тревожные мысли о Джей Ти. Постоянные размышления о ней настойчиво не давали успокоиться моей памяти, и я решил как-то отвлечься. Нацепить инф-очки было неплохой идеей, во-первых, так и окружающим становилось непонятно, сплю я или нет, а во-вторых, и мне загрузить в голову какую-нибудь свеженькую информашку не помешает. Очки, правда, были чужими, я просто стянул их с лица парня по кличке Декс, храпевшего на соседней койке.
Этот парень, по-видимому, принял что-то для крепкого сна. Он никак не прореагировал на экспроприацию. Я взял это на заметку. С такими играми в хороший сон при помощи медикаментов в Ареале долго не протянешь. Там нужны настоящие стальные нервы. Совсем другое дело матерые бродяги, вроде Бедлама с Лучником, они-то захрапели сразу, едва лишь приняли горизонтальное положение. Жили-были, и все в порядке, рота, отбой. Повезло мне с земляками, профи надежные, в компании с такими можно отправиться хоть куда. Хоть к югу, хоть к северу, хоть к востоку, хоть к черту на кулички, хоть в мифический эпицентр, случись такой вдруг.
В одолженные мною инф-очки был вставлен чип памяти со справочной информацией. Декс, судя по всему, решил освежить в памяти известные факты об американском Ареале и конкретно перед сном проводил экскурс по обитателям этой отчужденки. Ну-ну. Молодца выдернули из какого-то армейского подразделения и сюда пригнали. Спрашивается, по какому принципу подбирался состав групп… Или я о нем чего-то еще не знаю, и это парень с интересным прошлым?
«…Фермиты, поглотители металла, отряд мутантов-паразитоносителей», — лился приятный женский голос из динамиков, встроенных в дужки. Электронная программа параллельно считывала и озвучивала надписи, появлявшиеся на экране внутренней стороны очковых линз, возле колонки с картинками, изображавшими различные породы фермитов. Все их чертовы разновидности, от волкоподобных Пожирателей до паукообразных Монахов и синеголовых безволосых «орангутангов», контролирующих всю эту мутную орду, выстроились колонкой уродцев в ожидании подробного рассмотрения. У меня не было ни малейшего желания разглядывать их подробнее. Я и в натуре этих тварей достаточно навидался, поэтому, закрыв глаза, просто слушал:
«Все фермиты когда-то были людьми, — рассказывал женский голос, — пока не заразились соответствующим паразитом. Паразит, попадая в тело человека, изменяет его для собственного комфортного существования в нем. О появлении этой формы паразитов достоверно ничего не известно, но ее классификация довольно обширна и насчитывает несколько десятков подвидов. Каждый подвид вносит изменения, отличные от других. Результаты мутации зависят от того, каким именно паразитом внесено заражение. Общепринятое название этой паразитарной формы — кислотные пиявки. Они способны поглощать любой известный в природе металл или сплав и так питаются. Сам по себе паразит является легкой добычей, но, находясь внутри фермита, получает все необходимое для своей безопасности. Размножаясь делением, паразиты образовывают целые колонии себе подобных во внутренностях носителя. В свою очередь, паразиты подпитывают энергией тело фермита, поддерживая все необходимые жизненно важные функции организма своего носителя. Возникший взаимополезный симбиоз…»