Считается, что они недостаточно развиты. Я думал об этом на следующий вечер во время ужина в одной из деревень. За столом нас было примерно десять человек. Только двое или трое не имели официально установленных физических недостатков, остальные имели по нескольку. Видар спросил, не хотим ли мы чаю, и обслужил нас всех — спокойно, ничего не пролив и не разбив. Он был признан умственно отсталым и к тому же был слеп. Но главное в этом не то, что слепой и признанный умственно отсталым Видар напоил нас чаем. Главным было поведение других людей, сидевших за столом. Само собой разумелось, что Видар напоит нас чаем. Царила атмосфера доверия. Правда, мне показалось, что человек, ответственный за это чаепитие, был несколько насторожен; но никто не вмешивался, и потом не последовало никаких комментариев. Как сказал мне на следующий день мой старый знакомый, происшедшее не планировалось заранее и никогда не обсуждалось в сообществе.
Насколько я мог судить, для людей, сидевших за столом, угроза заключалась только в том, что вокруг было слишком много помощников. Не профессионалов — они запрещены в этом сообществе, по крайней мере в плане проявления их профессиональных качеств, — а просто благодетелей. Это весьма реальная угроза. Сообщество, о котором идет речь, очень сильно привлекает к себе молодых людей. Они стоят в очереди, чтобы принять участие. Если их слишком много, то это значит, что у Видара отберут чайную чашку и, быть может, даже вытеснят с основной работы, какой является мытье посуды. Он делает это раз в день в дополнение к другой работе вне стен дома. В целях защиты таких, как Видар, в сообществе не разрешается использовать посудомоечные машины. С той же целью установлено, что молодежь, склонная к оказанию чрезмерной помощи, питается отдельно — там, где пет лиц, признанных умственно отсталыми, нет душевнобольных, слепых и калек. Другими словами, ситуация как бы перевернута вверх дном: организована защита от желающих помочь. Молодые люди знают это. Тем не менее они стремятся получить доступ к сообществу, слиться с ним, Получить ответы на жизненно важные вопросы от разных учителей, то есть вобрать все разнообразие человеческого опыта. Это не просто контркультура, как сказал бы Т. Розак (1969). Это контробщество, более радикальное, чем все, которые я знаю, включая Твинд, Христианию или любое политическое движение. Даже внутри нашего хорошо отрегулированного, весьма богатого общества, обеспечивающего всякого рода услуги, есть контрсилы, сообщества антиклиентов, места, где неясно, кто дает, а кто получает.
Сообщество, в котором живет Видар, называется Видарасен. (Сходство имени и названия является, скорее всего, совпадением.) Официально Видарасен — это учреждение для умственно отсталых. Оно получает деньги от государства. Как и в Твинде, все заработки складываются в один котел и поровну делятся на всех. Сообщества такого рода впервые были созданы в Шотландии немецким эмигрантом К. Кёнигом. Они пользуются международной известностью под именем «Кемп-хилл вилиджз» и обнаруживают заметное сходство с французскими поселениями типа «Ларш», созданными Ж. Ванье (Кларк, 1974). Условия для таких поселений, по-видимому, особенно благоприятны в Норвегии. Здесь их уже четыре и предполагается образовать еще два. Как раз сейчас добиваются того, чтобы власти преобразовали учреждения для умственно отсталых в коммуны для людей, которые по тем или иным причинам не могут жить в атмосфере городской скученности и отчуждения. Видарасен не может функционировать без государственных субсидий. Будучи реакцией на доминирующие черты общества всеобщего благоденствия, эта форма жизни зависит от государства и в то же время обладает возможностями для его обновления.
Как и все мы, сообщества, о которых идет речь, имеют определенные ценностные представления. В Ви-дарасене и Кемпхилле господствуют представления о душе, которые можно найти во многих религиозных системах. Здесь считают, что, когда тело умирает, душа йереселяется в другое тело. Это предположение имеет важное значение для социальной жизни. Оно делает людей более внимательными. Внешние признаки вроде нечеткости речи, двигательных расстройств, обильных выделений из носа еще не исчерпывают собой существенных показателей того, кто вы есть. В увечном теле может жить благородная душа. Когда мы внимательно вглядываемся, то убеждаемся в этом.