Takala, H. Den klassiska straffrattens renassans. Utskrift av innlegg pa seminar avholdt av Nordisk Samarbeidsrad for Kriminologi, Kiljava. Finland 1978, lis.
The twentieth century fund task force on criminal sentencing: Fair and certain punishment. USA, 1976.
Thelander, A. Hassela kollektivet. En rapport om vardinne-hall och vardideologi pa et hem for unge narkomaner. Stockholm, 1979.
Valen-Senstad. For lov og rett i 200 Sr. Oslo Politis
historie. Oslo, 1953. Wheeler. Controlling delinquents. N. Y., 1968.
СУРОВОСТЬ НАКАЗАНИЯ В ИСТОРИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ[9]
1. ВВЕДЕНИЕ
Историю уголовного наказания обычно изображают как ряд прогрессивных шагов, направленных на его постепенную гуманизацию. Отмена смертной казни, пыток и членовредительства, отказ от цепей и других мер, причиняющих физические страдания, — все это может, конечно, рассматриваться именно в таком свете, равно как сокращение случаев назначения одиночного заключения и вообще приговоров к лишению свободы, отбываемому в тюрьме. Мы пришли к более мягкой системе уголовных наказаний. Быть может, мы стали добрее. Хотелось бы так думать. Это, несомненно, помогло бы в борьбе за новые реформы. Тем не менее, исходя из целей исследования, отнюдь не ясно, не является ли подход, свободный от заранее принятых оценок, более эффективным.
В историческом плане трудно — если это вообще возможно — определить, какое наказание наиболее гуманно. В крайних случаях мояшо с некоторой долей уверенности утверждать, что то или другое конкретное наказание, применявшееся в одном столетии, мягче другого конкретного наказания, применявшегося в другом столетии. Жизнь всегда была самым большим благом, которого можно лишиться. Но было ли это благо всегда одинаково большим? В большинстве случаев правильное сравнение должно выглядеть так: являлось ли в 1703 г., учитывая представления того времени, отсечение пальцев более суровым наказанием, чем X лет тюремного заключения в 1827 г. (также с учетом представлений того времени) или, соответственно, У крон штрафа в 1967 г.
Более плодотворным — и в большей степени отвечающим требованиям нормальной научной процедуры — было бы использование модели, которая не содержит никаких предположений относительно прогресса в деле гуманизации уголовного наказания. В таком случае борьба за уголовно-правовые реформы может трактоваться как ряд усилий, направленных на то, чтобы привести уголовное наказание в соответствие с ценностями, которые в каждую конкретную эпоху политически влиятельные круги данного общества считают основными. Ценности со временем меняются, и не следует заранее строить какие-либо предположения относительно усиления либо ослабления гуманистического начала. В пенологии, как и в экономике, ценности, по-видимому, представляют собой переменные эмпирического характера. Наказание есть причинение зла и, соответственно, это есть лишение благ. Таким образом, изучение карательной практики дает весьма убедительную информацию относительно того, что считается желательным, а что — нежелательным. Изучение карательной практики обнаруживает также, какие ценности имеют преобладающее значение в ту или иную эпоху для тех, кто располагает реальной властью в том или ином обществе.
2. НЕКОТОРЫЕ СВЕДЕНИЯ ИЗ ИСТОРИИ УГОЛОВНОГО ПРАВА НОРВЕГИИ
Для того чтобы составить конкретное представление по вопросу, являющемуся предметом нашего рассмотрения, целесообразно кратко остановиться на истории уголовного права Норвегии.
Уголовное наказание в XVII и XVIII веках в основном сводилось к причинению физической боли и завершалось смертной казнью. В королевском указе от 16 октября 1697 г. «О наказании отвратительных убийц» устанавливалось, что палач должен без милосердия пытать виновного раскаленными щипцами сначала возле дома или иного места, где было совершено убийство, затем, если это происходило в торговом городе, на всех городских рынках и во всех общественных местах, а если в деревне, то трижды между местом преступления и местом казни и, наконец, на месте казни. После этого отсекалась топором правая рука,
жизненному тюремному заключению, а отсечение целой руки — к 10 годам лишения свободы, представляется крайне нелогичным. Такое «приравнивание» было обусловлено тем, что отсечение двух пальцев представляло собой традиционное наказание за лжесвидетельство, а это преступление, по мнению законодательного комитета, было более тяжким, чем подлог, который тогда еще карался отсечением руки.
а затем голова виновного. Для еще более отвратительных убийц предусматривалось еще более суровое наказание. Смертная казнь назначалась также за изгнание плода, кровосмешение, разбой, подделку денег и поджог с намерением совершить убийство.