- Это не опасно?
Я оглядываю еще не освободившиеся от листьев ветки и пожимаю плечами.
- Не знаю, но мы все равно подстрахуемся.
- Рита, сними противогаз, мы отдыхам, - говорит ей Вера.
Та автоматом снимает маску и я поразился неподвижности ее лица и мертвым глазам. Через спинку я перебираюсь на заднее сидение и начинаю разбирать коробки, которые лежат у заднего стекла. Круглов оставил флягу воды и несколько бутербродов. В одной из плоских коробок папки с документами. Я выдираю из моей сумки куртку и перебрасываю его Верке.
- На, одень.
- А вы?
- Обойдусь.
Освободившуюся сумку забиваю папками. Делю между присутствующими бутерброды.
- Девочки, подкрепились
Мы жуем хлеб с колбасой и запиваем водой. Когда закончили, я подтягиваю себе противогаз.
- Десять минут отдыха и ... в дорогу.
- Боря, - вдруг разжала губы Рита. - Ты мне еще веришь?
- Что ты хочешь сказать?
- Я виновата. Мой брат всех скрутил здесь и я тоже попалась...
- Как ты все таки очутилась на полигоне?
- Я не окончила педагогический институт и сюда меня не присылали по распределению. Я окончила школу МВД и сразу была заслана как агент в Барнаул, где и проработала два года под крылышком великого афериста Сардарбекова и на моих показаниях родилось знаменитое алмазное дело 88 года. Четверых приговорили к смертной казни, человек сорок были приговорены к разным срокам. После этого моя жизнь превратилась в кошмар. Два раза на меня покушались и где бы я не находилась, везде меня находили подельщики Сардарбекова, были прямые и скрытые угрозы. Я взмолилась перед своими, чтобы меня спасли и брат предложил поработать на полигоне, обещая все блага тихой жизни...
- Так ты хотела уехать с полигона или нет?
- И да, и нет. С одной стороны... там быть страшно, вдруг найдут и опять все начнется, а с другой... здесь, хоть для меня и действительно относительно "тихая" жизнь, однако тоже страшно...
- Так что же нам теперь с тобой делать?
- Не знаю. Но раз я попала с вами в эту передрягу, то пойду до конца, а там видно будет.
Мы бредем по лесу уже час. Маска давно надоела и я не выдержав, содрал ее с лица. Свежий воздух хлынул в легкие. Стоим и отдыхаем.
- А нам можно? - спрашивает Вера и, не дождавшись ответа, срывает маску.
Вдруг мы услыхали шум автомобиля и остолбенели. Бежим на звук и через ветки кустов и деревьев видим проезжающий газик, верх его откинут и двое солдат с автоматами на изготовку внимательно осматривают лес. Я обхватив двух женщин падаю на землю. Машина уходит и выждав немного, мы выходим на дорогу.
- Это патрульная машина, значит мы...
- Доктор, река, - кричит Верка и показывает туда, за дорогу.
В двухстах метрах блестит широкое полотно реки. Мы спускаемся по пологому спуску вниз. Вот и берег, вдоль него через каждые триста метров стоят щиты с надписью: "Запретная зона. Вход запрещен. Стреляют без предупреждения".
- Чулым, мы вышли на реку Чулым.
Верка в нелепой куртке чуть не плачет, Рита с тоской смотрит на тот берег.
- Как нам туда перебраться?
Метрах в пятьсот на повороте реки, я увидел лодку с рыбаком.
- Бежим туда.
Рыбак долго не мог понять как мы попали на эту сторону. Его лодчонка, способная перевезти по одному человеку, трижды пересекла реку. Последний переправился я. Рита и Вера стояли у берега и ждали меня.
- Теперь куда?
- В Барнаул. Ведь там твоя мама, мои знакомые, картины наконец...
- Нет, там картин, нет там мамы, - говорит Рита. - Я обманула вас.
- Где? Куда ты дела картины, мерзавка? - На нее чуть не с кулаками набросилась Верка.
Я растаскиваю женщин.
- Что произошло, Рита?
- По требованию моего брата, картины отправили в складские ангары аэропорта.
- Сука, - Верка размазывает слезы.
- Ладно, пошли. Мы еще не достигли железной дороги.
Недалеко от берега реки асфальтовое шоссе. На наше счастье попался грузовик и шофер согласился подбросить нас до Бегуниц, от куда, как он уверял, до железной дороги десять минут хода.
В Бегуницах я нашел универмаг и, несмотря на сопротивление женщин, купил им теплую одежду. Действительно, скоро мы вышли на станцию и первой электричкой выехали в Барнаул.
На станции Рита начинает с нами прощаться.
- Вы меня простите, но я ухожу...
- Куда?
- Вернусь в милицию.
- Рита, опомнись.
- Нет. Я уже все решила. Боря, не беспокойся, пойду к своим, они помогут устроиться.
- Верни картины, мерзавка, - в отчаянии вопит Вера.
- Разве я тебя не учила в школе к обращению со взрослыми...
- Ты обманом пролезла в школу и всех обманывала, все время обманывала. За твоими красивыми словами пустота и лож. Ты предала всех, Надежду, деда Тимофея, Клавку, монахинь, всех жителей поселков. Украла наши картины и увезла куда то. Мерзавка.
Рита вздрагивает и повернувшись ко мне говорит.
- Прощай, Боря.
- Прощай.
Николай жил в общежитии и пришел домой после работы очень поздно.
- Борька, - завопил он увидев меня сидящим на подоконнике лестницы. Целый год и ни одного слова, скотина. А теперь сваливаешься как снег на голову.
Он радостно хлопает меня по плечу, да так, что я чуть не вышибаю стекла за спиной.
- Коля, помилуй. Мы давно тебя ждем, дай хоть отдохнуть.
Теперь он замечает Верку, которая дремала, сидя на моей куртке в углу.
- Где ты стащил такое создание? Эй, поднимайся.
Он бесцеремонно подхватывает ее на руки.
- А ничего... помыть, покрасить и запросто сделать королевой.
- Это тебе надо мозги промыть, - огрызается Верка, - пусти.
- Познакомься, это Вера, а это - Николай, - пытаюсь их представить друг другу.
- Уже познакомился. Пошли в комнату.
Это комната холостяка, кругом беспорядок, навалена невымытая посуда, разбросана одежда, пол не протирался месяц.
- Ребята, не обращайте внимания на этот бардак. Сейчас мы с Борей наведем здесь блеск, а тебя, красавица придется отвести в ванну, только найду полотенце, пижаму, мыло и отведу.
Он лезет в шкаф и действительно находит нужные вещи.
- Боря, оттащи посуду на кухню, это там по коридору на право, за одно помой. Чего встали? Вера за мной.
К моему удивлению через пол часа мы привели комнату в порядок. Энергичный Коля сумел сбегать в ресторанную кухню и приволок салатов и легкого вина. Появилась раскрасневшаяся Верка, в пижаме и, накрученном на голове, полотенцем.
- Ты изумительна, королева.
Колька целует ей руку.
- Теперь прошу к столу.
Перебрасываясь шутками, мы уплетаем пищу.
- Так где ты пропадал, дружище? - обращается ко мне Николай.
- Я тебе сейчас все расскажу.
И я рассказываю ему обо всем. Верка комментирует и поправляет некоторые неточности. Я по глазам Николая вижу, что он не верит.
- Ребята, вы случайно свалились не с другой планеты?
- Не веришь? На почитай.
Я лезу в сумку и достаю некоторые документы. Коля читают и видно как у него чуть глаза на лоб не лезут.
- Но это же...
Он беспомощно смотрит на нас.
- Коля, нам это надо размножить и разослать во все международные организации.
- Дай просмотреть, что там еще.
- Время много, уже пора спать, давай завтра.
- Вы ложитесь, королева пусть ложиться на кровать, ну а тебе место на ковре, простите меня, но я еще посижу. Давай, что там у тебя еще.
Мы так устали, что заснули мгновенно.
Утром я просыпаюсь и вижу Николая. Он сидит за столом, перед горевшей лампой и тупо смотрит на лежащие перед ним бумаги.
- Коля, ты что не спал?
- Нет. Понимаешь, я не могу придти в себя от этого варварства. Это же издевательство над своим народом. Да их же судить надо...
- Кого их?
- Ну этих..., военных...
- Коля, не только в них дело.