Выбрать главу

«Сова — символ мудрости наших предков, — сказал он. — Ее огромные глаза позволяют видеть во тьме вещи, скрытые от других. Древние, которые начертили образ Совиной Женщины, и все остальные не только медитировали, когда ходили по линиям, но танцевали и пели, чтобы достигнуть измененных состояний сознания, находясь в которых можно было призывать энергии Вселенной и управлять ими».

Услышав это древнее предание из уст человека, чья жизнь была посвящена сохранению народных традиций, я вспомнил знаменитый «Танец дождя», известный в многочисленных вариантах каждому индейскому племени от Канады до Чили. Подумалось также о совместных психоэнергетических ритуалах, впервые возникших среди посвященных в тайны Лемурии. Возможно, паранормальные силы были применены здесь в попытке сохранить старейшую цивилизацию Южной Америки от гибели и распада. В таком случае, гигантские, но все же хрупкие изображения, до сих пор украшающие равнину Наска, остались единственным свидетельством проигранной переселенцами из Лемурии в доисторическом Перу отчаянной битвы с неодолимыми силами природы, которые впоследствии, хотя и иначе, погубили их затерянную прародину.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ДОЛГ АЗИИ ПЕРЕД ЛЕМУРИЕЙ

Ныне общепризнано, что ни одно религиозное убеждение, ни одно историческое предание, каким бы абсурдным оно ни казалось, не может считать истинным большинство людей в течение длительного времени, если оно с самого начала не имело какой-то фактической основы. Мы можем быть уверены, что бессмысленных мифов не бывает, что мифология — не горстка нелепых выдумок для вульгарной забавы. Ни одно сказание, сколь глупым или фантастическим оно бы ни казалось, не дожило бы до наших дней, не будь основано на значимых событиях.

Г.Г. Бенкрофт, американский антрополог конца XIX века

Разные коренные народы юго-запада Северной Америки славятся своими песчаными рисунками. Эти графические, хотя и эфемерные, шедевры создаются из кукурузных зерен, кусочков угля, цветочных лепестков и красного, желтого или белого песка, струящегося между пальцами художников из племен хопи, апачей, папаго, зуни или навахо. Рисунок наносится на белый фон оленьей кожи, раскинутой на полу простого жилища — хогана. Узоры повторяют традиционные, известные в течение бессчетных столетий, с небольшими изменениями и дополнениями. Некоторые рисунки, по сути, краткое изложение народных преданий, другие, так называемые «песни», якобы обладают целительными свойствами. «Пациент» усаживается в центре рисунка, где его окружают магические образы, поглощающие боль и зло. Превосходное мастерство исполнения предназначено для привлечения духов-врачевателей, с которыми больной встретится после церемонии очищения, которая может включать индейскую баню, прием лекарственных зелий, ритуальные ванны, половое воздержание.

Все художники — члены племенной гильдии, где они познают значение и мистическую силу их искусства, передаваемого из поколения в поколение, осваивают азы ремесла. Около 700 лет назад, когда их предки переселились на юго-запад, они могли перенять технику «сухого рисования» от местных индейцев пуэбла или анасази, живших в удивительных городах, высеченных в скальных стенах каньона Дюшелле и Каса-Гранде. Но мифическая традиция приписывает происхождение этого искусства «святым людям». Давным-давно, до Великого Потопа, эти невидимые благодатели поделились своей духовной силой с Народом Ветра, который передал свои знания индейцам навахо. В легенде повествуется о Те-о-сол-хи, морском боге, который велел водам океана подняться, чтобы покарать койота, похитившего его дочь. Люди были вынуждены бежать и спаслись от надвигающегося прилива в Америке. Когда они нашли койота и передали его Те-о-сол-хи вместе с пропавшим ребенком, воды отступили.

Другой песчаный рисунок рассказывает историю Тсил-ол-ни, «Кружащихся бревен», где Народ Воды похищает земного героя и его последователей и уносит их в свой дом на дне моря. Те просят помощи у Черного Бога, который угрожает наслать огонь с небес. Народ Воды отпускает пленников и в качестве возмещения за пережитые ими тяготы делится знахарскими секретами с главным из них и членами его семьи, которые становятся предками навахо. Позже герой видит конфигурацию из кружащихся бревен с парами черных и белых yei, мудрых духов, стоящих на внешних концах образующегося креста. Они дают ему семена и наставления о способах земледелия, которое становится основой их жизни на юго-западе.

Рисунок Тсил-ол-ни часто использовался в знахарских церемониях. Его «кружащиеся бревна» с мудрыми духами на концах образовывали контуры свастики. Существовали два ее варианта, соответствующих двум мировым потопам, одному на востоке, другому — на западе, о которых говорят индейцы хопи. Левосторонний посвящался прибытию выживших после катастрофы на востоке, где, по мнению некоторых исследователей, находилась Атлантида. Более раннюю миграцию через океан, с запада, символизирует правосторонний вариант. Предания об этих переселениях причудливо сочетаются в Камне-Лабиринте — сером валуне с замысловатым узором, заключенным в квадрат со стороной 3,5 фута.

Шаманы навахо чертят символ свастики в центре своего песчаного рисунка

Петроглиф находится на склоне горы к востоку от Хемета в штате Калифорния, примерно в 90 милях к юго-востоку от Лос-Анджелеса. Легкая патина на его поверхности, известная как «пустынный загар», указывает, что резьба была выполнена 4–3 тысячи лет назад, несмотря на возражения консервативных археологов (основанные на сомнительных свидетельствах), что им не может быть более нескольких сотен лет. Лабиринт имеет форму свастики, но в нижнем левом углу квадрата есть простой, гораздо меньший по размеру, правосторонний крест с загнутыми концами, известный в буддизме как sauvastika (правосторонняя свастика). Правосторонняя и левосторонняя свастики — распространенные образы в Юго-Восточной Азии, где они обозначают правую и левую ноги Будды и ассоциируются с его миссионерскими странствиями по миру. Как таковая буддийская свастика на калифорнийском петроглифе свидетельствует о том, что азиаты и древние американцы могли независимо получить этот символ из общего источника.

Черчвард считал свастику лемурийской эмблемой за десятилетия до того, как узнал, что этот знак использовали индейцы хопи для обозначения прибытия бежавших от Великого Потопа. Он утверждал, что свастика первоначально была одним из самых важных символов Лемурии, воплощавшим «четыре великих первозданных силы» Вселенной и «Ключ всемирного движения». Сходные мотивы присутствуют в других произведениях искусства навахо, таких как «кружащиеся радуги» в форме свастики, которые, по свидетельству «песчаного художника» из племени отоми Дэвида В. Вилласеньора, представляют собой «самую мощную силу в творческом духе эволюции».

Радуги стражи — Na'a-tse-elit yei — защищают от повторения потопа, уничтожившего прошлый мир. Черчвард писал, что лемурийская свастика обозначала силу, «действующую с запада на восток», что совпадает с преданиями хопи, которые соотносят миграцию своих предков с запада на восток с правосторонней свастикой. Народ соседнего племени чтит Пошайанкайю, который привел предков зуни на американский Юго-За-пад после почти полного истребления во время Великого Потопа. В память об этой массовой миграции некоторые изделия зуни украшены узором из свастик.

Если бы этот, предположительно лемурийский, знак отсутствовал на островах Тихого океана, мы могли бы усомниться в его связи с Му. На самом деле, он пользовался особым почтением у гавайцев под названием Крест Теаве и, согласно Лейнани Мелвилл, обозначал «Верховного Отца, бога пламени, которого часто называли «Всемогущим пламенем Творения», породившим все формы жизни на Земле». Описание свастики не только характеризует Лемурию как источник цивилизации, но и перекликается по смыслу с греческой свастикой, знаком Прометея, чья палочка для добывания огня была подарком первобытному человечеству. По другую от гавайцев сторону Тихого океана, когда неграмотным полинезийцам предлагали подписывать документы, составленные европейскими исследователями конца XVIII века, они часто рисовали правостороннюю свастику, этот символ использовался их предками во время Великого Потопа.